"Рынки и потребители". Российский рынок косметики и парфюмерии
Рынки и потребители. В этой рубрике сегодня говорим о российском рынке косметики и парфюмерии. Но не столько - об импорте, сколько о ведущих производителях на нем и о наиболее известных торговых марках. В программе участвуют - из Москвы - аналитики рынка потребительских товаров. Это Наталья Загвоздина, инвестиционная компания "Ренессанс-Капитал", и Александр Свинов, Альфа-Банк.
Начнем с того, что представлял собой этот рынок в России еще 10-12 лет назад, и как он менялся потом? тему открывает Наталья Загвоздина, компания "Ренессанс-Капитал":
Наталья Загвоздина:
10-12 лет назад рынок был на 70-80% практически заполнен российскими производителями, а также производителями из стран Восточной Европы: Болгарии, Польши и частично из Восточной Германии. Такая ситуация почти не менялась до кризиса 1998 года. И хотя до кризиса некоторые крупные зарубежные компании - Procter&Gamble или L'Oreal - уже успели прийти в Россию, после кризиса они вновь, по сути, ушли. И тогда российские компании получили примерно пару лет (с 1998 до начала 2000 года) для активного развития производства...
Сергей Сенинский:
Если говорить о том, что происходило в этом секторе, скажем, с 1999 по 2001 год, какие бы новые тенденции вы бы отметили? Александр Свинов, Альфа-Банк:
Александр Свинов:
В первую очередь мне хотелось бы выделить увеличение инвестиций в производство - как российскими, так и иностранными компаниями. Это связано с тем, что производить продукцию на Западе и продавать ее здесь стало гораздо менее выгодно - за счет девальвации рубля. Свои производства в России открыли такие компании, как Wella, Procter&Gamble, Schwarzkopf&Henkel... Также в Россию в ближайшем времени планируют сделать инвестиции такие компании как Avon и Oriflame. Они объявили об этом недавно. И все иностранные инвестиции в эту промышленность за весь срок составили более 150 миллионов долларов...
Сергей Сенинский:
Это - одна из перемен. А другие?
Александр Свинов:
Вторая тенденция на рынке косметических товаров - существенный его рост, в физическом и долларовом выражении, за последние 5 лет. Рынок в среднем рос на 20-25% ежегодно, и его текущий объем составляет около 5 миллиардов долларов. При этом большая часть роста, в долларовом выражении, обусловлена переходом потребителей к более дорогим продуктам, а не увеличением физических объемов. Например, если раньше люди пользовались стиральным порошком - дженериком (порошком без брэнда), то теперь они покупают уже брэндовые порошки...
Сергей Сенинский:
Какие-то еще тенденции, которых раньше не было?
Александр Свинов:
Еще одна тенденция - возникновение нишевых фирм. Это такие компании, которые работают в узкоспециализированном сегменте парфюмерно-косметической продукции. В качестве примера такой фирмы можно привести компанию Green Mama - компанию, которая выпускает товары, сделанные преимущественно из натуральных трав и экстрактов, без применения каких-либо химических добавок. Или компанию Faberlic, которая продает свою продукцию через сеть специальных агентов...
Сергей Сенинский:
Green Mama, сколь известно, это российская фирма, причем семейная, хотя и базируется во Франции. А можно ли говорить о каком-то участии зарубежного капитала в компании Faberlic, одно из направлений которой - так называемая "кислородная" косметика?
Александр Свинов:
Green Mama и Faberlic - это две российские компании со 100%-но российским капиталом, однако позиционируют они себя как иностранные компании, которые работают в России. То есть для потребителя, скорее, это - иностранные компании, но в реальности они - российские.
Сергей Сенинский:
Соотношение "импортная - отечественная" косметика - как оно менялось на российском рынке в течение последних 10-12 лет, и как его оценивают сегодня? Наталья Загвоздина, аналитик инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал":
Наталья Загвоздина:
Нельзя сказать, какова доля присутствия западных компаний на российском рынке в среднем, так как этот рынок следует делить по сегментам. Например, в сегменте средств по уходу за кожей около 40% сейчас контролируется западными компаниями, а остальные 60% - российскими производителями.
Сергей Сенинский:
А другие сегменты?
Наталья Загвоздина:
В сегменте средств по окрашиванию волос или в сегменте средств по декоративной косметике западные производители занимают уже около 70% рынка. Здесь играют свою роль качество и технологии. И так как декоративная косметика расположена в более высоком ценовом сегменте на парфюмерном рынке, то и западные игроки находятся именно в этом сегменте, так как для них он наиболее интересен.
Сергей Сенинский:
А, скажем, в сегменте товаров по уходу за полостью рта?
Наталья Загвоздина:
В этом рыночном сегменте российские и западные производители занимают примерно одинаковые доли. И нельзя сказать, что доля импорта увеличивается. Существуют достаточно сильные российские производители - "Невская косметика" или "Калина", которые достаточно уверенно себя чувствуют на местном рынке.
Сергей Сенинский:
Среди российских производителей косметики - какие компании являются наиболее крупными участниками этого рынка? И по каким именно брэндам, то есть торговым маркам, эти фирмы можно узнать в магазинах?
Наталья Загвоздина:
Из наиболее крупных российских производителей можно, например, отметить "Невскую косметику". Ее брэнды - зубная паста "Новый Жемчуг", средства по уходу за кожей "Ворожея" и "Дивный Сад".
Другой крупный производитель - компания "Калина" с брэндами "Черный Жемчуг", "32", "Лесной Бальзам", "Чистая Линия".
Существует также фабрика "Свобода", которая производит зубные пасты "Жемчуг", "Семейная", "Парадонтол", а также разные вариации мыла. В том числе всеми любимое "Детское" мыло.
Есть и достаточно новый производитель - "Торн-Косметик", компания, которая сформировалась 3-4 года назад. Сейчас они активно занимаются продвижением своей продукции в сегменте товаров по уходу за полостью рта.
Также есть компания "Новая Заря", которая имеет достаточно хорошие позиции в сегменте по уходу за кожей.
Сергей Сенинский:
Какова примерно доля каждой из этих компаний в соответствующем сегменте российского рынка косметики?
Наталья Загвоздина:
Если говорить о таком крупном сегменте, как уход за кожей лица, то самые сильные позиции у компании "Калина". Она занимает 22% рынка, выраженной в денежной форме. Далее следует "Невская косметика" - у нее примерно 3%, а у "Свободы" - 2%. То есть можно говорить о том, что три крупных российских производителя занимают 27-30% этого сегмента рынка.
Если говорить о зубных пастах и других средствах по уходу за полостью рта, то у "Калины" и "Невской косметики" примерно равные доли - 12-13%. В этом сегменте достаточно уверенно себя чувствует и "Торн- Косметик", у нее около 8%. А у компании "Свобода" - 4%. То есть примерно 37-40% этого рынка, если измерять его в деньгах, приходится на долю российских производителей.
Сергей Сенинский:
Следует ли, на ваш взгляд, ожидать, что ведущие российские производители косметики будут стремиться к созданию и розничных сетей под своим именем - как, например, ведущие французские компании парфюмерии открывают в разных странах - например, салоны L'Oreal или Yves Rocher? Александр Свинов, "Альфа-Банк"
Александр Свинов:
Следует понимать, что создание розничной сети и открытие магазинов под брэндом - две разные вещи. Например, у тех же L'Oreal или Yves Rocher магазины, которые работают в России, не являются собственностью этих компаний. Скорее, это некоторая управляющая компания открыла магазин под этим брэндом.
Но в общем, если говорить о создании розничной сети в России сейчас, то это долговременное и дорогостоящее дело. И наши компании пока к такому не готовы. Их текущие объемы продаж просто не позволяют открыть всероссийскую сеть. А выигрыш от маленькой сети, например, если создать её в одном городе, не будет существенным.
И я считаю, что компаниям на данном этапе развития рынка гораздо выгоднее сконцентрироваться на создании и развитии брэндов, чтобы выдержать конкуренцию с западными производителями.
Сергей Сенинский:
То есть российские компании предпочитают пока другой путь: чтобы их продукция присутствовала бы в максимальном количестве магазинов?
Александр Свинов:
Да, конечно. Для компании-производителя парфюмерно-косметической продукции гораздо более важным представляется быть представленной в максимальном количестве сетей, чем создавать свою собственную сеть. Потребителю ведь не очень интересно выбирать из продукции одной компании. Всегда интересно проводить какое-то сравнение...
Сергей Сенинский:
Понятие "импортная косметика" в России - видимо, многогранное... Здесь и "белый" импорт, и "серый", и "черный"... Как аналитики обычно структурируют эту часть российского рынка? Наталья Загвоздина, компания "Ренессанс-Капитал":
Наталья Загвоздина:
На самом деле, как это ни странно, откровенных подделок на российском рынке парфюмерно-косметических товаров не так много. Это время уже прошло. Мы для себя не разделяем этот рынок на "белый", "серый" или какой-либо другой.
Возьмем российских производителей - например, компании "Калина" или "Невская косметика". Они производят свои товары в России. Также в Россию перемещают производства и некоторые западные компании. И вот эта локализация производства постепенно будет уменьшать "теневые" продажи. Так как объемы ввоза будут сокращаться, а объемы произведенных товаров здесь, в России, - увеличиваться.
Сергей Сенинский:
Российские производители косметики сегодня работают больше в сегментах относительно недорогой продукции - средства для ухода за кожей, полостью рта, волосами и т.п. В более "дорогих" сегментах доминируют, в основном, зарубежные компании. На ваш взгляд, будут ли российские компании уже в обозримом будущем непременно стремиться в эти "более дорогие" сегменты? Или их вполне могут устроить и менее "дорогие", зато более массовые? Александр Свинов, аналитик "Альфа-Банка":
Александр Свинов:
Это не совсем так. Например, российская компания "Калина" сейчас лидирует по объемам продаж кремов и зубных паст. Они занимают первое место и в том, и в другом сегменте. Другой вопрос - что они действительно продают свои товары только в низких ценовых сегментах. Но это уже является следствием того, что покупательная способность населения пока существенно ниже этих же показателей на Западе.
Российские компании, конечно, могут продавать дорогие кремы и шампуни, но спрос на них будет только в городах с высокими доходами - например, в Москве или Санкт-Петербурге. Но я уверен, что по мере увеличения дохода на душу населения во всех остальных регионах, российские компании, конечно, переключатся и на более дорогие сегменты...
Сергей Сенинский:
Существуют ли примеры покупки российских фабрик, работающих в этом секторе, зарубежными компаниями? Наталья Загвоздина, "Ренессанс-Капитал":
Наталья Загвоздина:
До сих пор была только одна сделка по приобретению российского производителя с известным именем в парфюмерно-косметическом секторе одним из международных игроков. В 1994 году международная корпорация Unilever приобрела российскую фабрику "Северное сияние", которая расположена в Санкт-Петербурге. И сейчас там производятся дезодоранты Rexona, шампуни SunSilk и Organics. У компании Unilever, это - англо-голландская компания, есть еще и перерабатывающий комбинат в Москве, который поставляет сырье для многих видов парфюмерно-косметической продукции.
Есть свое производство в России и у немецкой компании Beiersdorf (торговая марка Nivea) - в Нижегородской области. Там они производят шампунь Schauma. А у таких компаний как Colgate или Procter&Gamble, как это ни странно, своего производства в России пока нет...
Сергей Сенинский:
Почему они не так пока стремятся? Ваше мнение.
Наталья Загвоздина:
Я думаю, что это происходит из-за того, что эти западные производители сконцентрировали свои интересы в ценовом сегменте выше среднего. А он не составляет и 25% от общего рынка в России. То есть им пока на этом рынке тесновато. Они не могут рассчитывать даже на половину денег, которые российское население тратит в целом на косметические товары. Но я думаю, что с ростом доходов населения увеличится и количество западных инвестиций в производство парфюмерно-косметических изделий в России.
Сергей Сенинский:
Однако в сегменте так называемой "декоративной" косметики уже две известных зарубежных компании заявили о планах создания в России собственного производства. Мы уже говорили сегодня об этом.
Наталья Загвоздина:
Что касается декоративной косметики, к которой относятся помада, румяна, тени, тушь для ресниц и т.п., то на этом сегменте рынка два крупных иностранных производителя заявили о своей готовности инвестировать деньги в производство в России. Это - шведская компания Oriflame и американская Avon. Обе расположены в сегменте так называемых прямых продаж. То есть большая часть их доходов генерируется не через розничные сети, а через работу со своими дистрибьюторами, которых у этих компаний могут быть многие сотни.
Avon заявила о том, что в ближайшее время потратит около 4 миллионов долларов на строительство фабрики в Московской области. Компания Oriflame планирует создать свое производство где-то в Краснодарском крае и инвестирует в него порядка 35 миллионов долларов. То есть на российский рынок начинают приходить и западные компании - вместе со строительством собственных заводов на территории России...
Сергей Сенинский:
Спасибо нашим собеседникам в Москве. Напомню, в программе участвовали аналитик инвестиционной компании "Ренессанс-Капитал" Наталья Загвоздина и аналитик "Альфа-Банка" Александр Свинов. В рубрике "Рынки и потребители" мы говорили о российском рынке косметики и парфюмерии... Продолжаем выпуск. Далее в нем - о страховании частных вкладов в США, Германии и Польше...
Страхование частных вкладов. Зарубежная практика
Завершаем сегодняшний выпуск программы темой, которой его открыли. Страхование частных вкладов в банках. Теперь - о том, как эти системы устроены и работают в некоторых других странах. Подготовить короткие сообщения об этом мы попросили наших корреспондентов в США, Германии и Польше.
Начинаем в Соединенных Штатах. Рассказывает наш корреспондент в Вашингтоне Владимир Дубинский:
Владимир Дубинский:
На дверях практически любого банка в Соединенных Штатах висит табличка, оповещающая клиентов о том, что данное финансовое учреждение является членом Федеральной корпорации страхования вкладов. Это - независимое федеральное агентство, которое было создано в 1933 году после Великой Депрессии, когда в результате банкротства в стране закрылись более 8 тысяч банков и миллионы вкладчиков потеряли свои деньги. Корпорация начала действовать с 1 января 1934 года, и с тех пор никто из вкладчиков банков, которые разорялись, не потерял ни единого цента из вложенных в них средств.
Корпорация страхования вкладов - государственное учреждение, однако финансируется за счет специального страхового фонда. Он формируется из ежегодных отчислений банков - около 1% от общей суммы привлеченных ими депозитов, а также за счет прибыли, получаемой от инвестирования этих средств в государственные облигации. При этом, как отмечают работники Корпорации, подавляющее большинство американских банков ежегодные взносы уже не платят. Это - солидные и устойчивые финансовые институты, которые ранее выплатили Корпорации немалые суммы. Кроме того, по закону, ежегодные взносы перестают быть обязательными, если в фондах корпорации уже имеются средства, достаточные для выплаты страховки. Как, например, сегодня, когда у Корпорации страхования вкладов - фондов на 44 миллиарда долларов.
Объемы выплат, гарантируемые Федеральной корпорацией, постепенно повышались. Сначала были застрахованы вклады до 5 тысяч долларов, с 1950 года - до 10 тысяч, с 1969 - до 20 тысяч, а сегодня - до 100 тысяч долларов. Причем обсуждается возможность нового повышения предельных компенсаций - до 130 или даже 200 тысяч долларов. Выплаты вкладчикам обанкротившегося банка, как правило, производятся уже на следующий рабочий день.
Любопытно, что в США нет закона, обязывающего банки участвовать в системе страхования вкладов. Однако подавляющее большинство банков страны к ней присоединились. Это объясняется, во-первых, тем, что лишь при этом условии почти все американские штаты предоставляют вновь образуемым банкам лицензию, а, во-вторых, тем, что Корпорация страхования вкладов защищает и сами банки - на случай, если вдруг все кладчики одновременно захотят снять свои накопления со счетов.
Сергей Сенинский:
Владимир Дубинский, наш корреспондент в Вашингтоне.
В США сегодня полностью возвращаются вклады до 100 тысяч долларов. Очень приблизительно - это примерно 35 среднемесячных зарплат в США. В России, напомню, согласно только что принятому во втором чтении законопроекту, полностью должны возвращаться вклады тоже до 100 тысяч, только рублей. На сегодня это - примерно 17 среднемесячных зарплат.
Но, скажем, проводить такое же сравнение с нормами, действующими в Германии, вряд ли получится. Слово - нашему корреспонденту в Мюнхене Александру Соловьеву:
Александр Соловьев:
В Германии фонд страхования вкладов был впервые создан в земле Бавария в конце 50-ых годов прошлого века, а затем постепенно к нему присоединились банки, основанные в других федеральных землях. В своем нынешнем виде система страхования частных вкладов существует с начала 70-ых годов, она сложилась после нашумевшего тогда банкротства частного банка братьев Herrstatt.
Банковские работники, на своем профессиональном жаргоне, окрестили её "пожарным" фондом, ибо главное, как они считают, назначение страхового фонда - предотвратить массовую истерию. По опыту прошлых лет известно, что при первом же сообщении о том, что где-то какой-то банк "прогорел" люди в панике бросаются в другие банки изымать свои вклады. Таким образом, небольшой пожар может превратиться в настоящее пожарище.
Согласно действующим правилам, сегодня любой частный банк на территории Германии, гарантирует каждому своему вкладчику возврат суммы, составляющей, по меньшей мере, 30% от уставного капитала банка. Поясню. Если речь идет, скажем, о небольшом банке, уставный капитал которого - около 5 миллионов евро, то каждый вкладчик может смело доверить этому банку свой вклад на 1,5 миллиона. Эта сумма, если банк обанкротится, будет ему возвращена фондом страхования вкладов в любом случае. Но чтобы предотвратить такое в принципе, все кредитно-финансовые институты Германии являются членами так называемого ликвидно-консорциумного банка (сокращенно - "Ликобанк"), который и призван помочь своим участникам преодолеть временные трудности.
Для других категорий немецких банков - например, сберегательных, принадлежащих, в основном, региональным властям - суммы, подлежащие гарантированному возврату, в принципе не ограничены. То есть человеку, открывающему счет в таком банке, не без гордости заявляют, что любой его вклад, по сути, гарантируется на 100%.
Что же касается самого фонда страхования вкладов, то каждый банк, работающий со средствами населения, обязан, по закону, вносить в него ежегодно 0,3% от общей суммы всех привлеченных им вкладов. Управляется этот фонд - как обычный инвестиционный фонд, но небольшая часть собранных средств всегда остается в готовности - на всякий "пожарный" случай. Контроль деятельности этого фонда осуществляется специальной комиссией федерального правительства.
Сергей Сенинский:
Александр Соловьев, наш корреспондент в Мюнхене.
И последний сюжет - о том, как устроена система страхования частных вкладов в Польше. Рассказывает наш корреспондент в Варшаве Ежи Редлих:
Ежи Редлих:
Закон о системе страхования частных банковских вкладов в Польше был принят в 1994 году. До этого в стране не существовало легальной основы возвращения вкладов в разорившихся банках. Их вкладчики могли добиваться возвращения своих денег лишь в порядке частного судебного иска против владельцев разорившегося банка.
На основе закона 1994 года был создан Банковский гарантийный фонд. Он состоит, собственно, из двух фондов. Первый - Фонд страхования вкладов. Он создается каждым из банков, которые работают с вкладами населения, самостоятельно, и в него перечисляется не более 0,4% от суммы всех накопленных депозитов. То есть этот фонд аккумулируется каждым банком и инвестируется в ценные бумаги наименьшего риска - государственные облигации. Средства этого фонда задействуются лишь в случае банкротства какого-либо банка. Тогда из этого фонда и возмещается ущерб клиентам разорившегося банка. Срок возвращения денег - до 3 месяцев.
Причем вклады возвращаются клиентам не полностью. На 100% возмещение могут рассчитывать только те вкладчики, накопления которых не превышают - в пересчете - одной тысячи евро. Если вклад больше тысячи евро, то возмещаются лишь 90 %. "Потолок" выплат в целом постоянно возрастает и в нынешнем году достиг уровня, в пересчете из злотых, 22,5 тысяч евро. Это примерно 50 среднемесячных зарплат по стране.
Вторая часть Банковского гарантийного фонда - так называемый фонд помощи. Ежегодно каждый банк отчисляет сумму, равную 0,4% своего оборота, в специальный фонд, средства которого накапливаются на счете в Национальном банке Польши, причем - в виде государственных облигаций. За счет средств этого фонда оказывается помощь либо тем банкам, которым угрожает крах, либо тем "крепким" банкам, которые становятся новыми хозяевами разоряющегося банка.
В целом Банковский гарантийный фонд не является ни юридическим лицом, ни государственной собственностью, так как его создают все коммерческие банки. Управляет фондом Контрольный совет из 11 человек. В него входят 3 представителя от Союза польских банков, 3 - от министерства финансов и 4 - от Национального банка Польши. Председатель Контрольного совета назначается премьер-министром. А уже сам совет назначает правление фонда...
Сергей Сенинский:
Ежи Редлих, наш корреспондент в Варшаве, завершает тему...
Другие передачи месяца:
