Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[30-12-02]
Континент ЕвропаПолитические итоги 2002-го и новогодние пожелания Европе на будущий 2003-й годРедактор Елена КоломийченкоЕлена Коломийченко: "Европе пора праздновать", - говорит министр иностранных дел Греции Георгиос Папандреу. С первого января Греция займет председательское кресло в Евросоюзе. 16-го апреля в Афинах будут подписаны договоры о вступлении с девятью новыми членами Европейского Союза. Уходящий 2002-й год запомнится как год рождения евро - общей валюты, которая появилась первого января, а к концу года окрепла и превысила американский доллар. Запомнится этот год еще и тем, что незадолго до Рождества было решено принять в Евросоюз десять новых стран. Оптимисты говорят об историческом воссоединении Европы, пессимисты напоминают о предстоящих трудностях, когда вместо 15-ти в Евросоюзе будет 25 стран. 2002-й год запомнится также драматическими выборами во Франции и Германии и невиданными за последние сто лет природными катаклизмами. В сегодняшней программе "Континент Европа" -политические итоги 2002-го и новогодние пожелания Европе на будущий 2003-й год, год, когда должна увидеть свет новая общеевропейская Конституция. Франция в начале лета, а Германия осенью пережили драматические выборы. В этом году французы впервые почти одновременно выбирали и депутатов Национального собрания, и президента страны. Итоги года подводит из Парижа Дмитрий Савицкий. Дмитрий Савицкий: Несомненно главным событием года во Франции была победа на выборах правых и полный провал - социалистов. Событие это выходит за рамки 2002 года, так как оно покончило с доминированием левого крыла в политической жизни страны, длившегося ни мало ни много - 20 лет. Партия, которую привел к власти Миттеран, в свою очередь покончивший с доминированием на левом фланге коммунистов, развалилась после ухода с политической сцены преемника Миттерана - Лионеля Жоспена, и в данный момент нет никаких признаков того, что движение социалистов способно выйти из нокаута. Вторым по значимости событием нужно считать саму программу действий нового правительства Раффарана, особенно меры по борьбе с преступностью, а так же с терроризмом, и внешнюю политику Франции, роль Жака Ширака на международной арене и его противостояние США по иракскому вопросу. И, наконец, третьим событием имеет смысл считать Копенгагенский саммит и расширение Европейского Союза на Восток. Я начну с последнего. Большинство обозревателей называют Копенгагенский саммит - историческим. Да, это был исторический саммит, но в каком смысле? Способна ли Европа Пятнадцати вытянуть Европу Двадцати Пяти? Да еще в такие зыбкие времена? Политика, скажем, Франции основана на частичном блёфе нового правительства, обещающего улучшение экономической ситуации и сокращения налогообложения? С огромной натяжкой можно вообразить, что это действительно возможно. Но тогда нужно убрать тьму тревожных факторов: катастрофическое экономическое положение соседней Германии и кризис в Персидском заливе. То есть всегда можно сослаться на эти два негативных фактора и развести руками: - Пардон, мол, хотели, но ничего не вышло. Но политика должна строится на реальных прогнозах, на отношениях с реальностью. Способен ли ЕС в течение нескольких десятилетий "дотягивать" до себя страны Центральной и Восточной Европы? Выплачивать миллиарды евро - субсидий? А как быть с нелегальной иммиграцией, с которой Италия не справлялась, на восточном фланге? Справится ли Польша? А Прибалтика? Многие евроскептики считают Копенгагенский саммит могилой Общей Европы. Ответ на этот вопрос - в будущем. Выборы во Франции были тройным сюрпризом: уверенные в своей несокрушимости социалисты были наказаны, в лидеры вышел Ле Пен, Ширак, наконец-то, получил не водевильную, а настоящую власть. Что из всего этого выйдет - так же вопрос, и по тем же причинам: слабость европейской экономики и иракский кризис. Одно можно более-менее точно предсказать: если начнется военная кампания в Персидском заливе, левая оппозиция попробует использовать момент, дабы сплотиться на базе антиамериканизма. На прошлой неделе уже была сделана первая серьезная попытка: протест левых сил против захода в порт Марселя американского авианосца US Truman. В этом же свете, тощих экономических прогнозов, понятна и позиция Жака Ширака - противника в данный момент внешней политики Вашингтона. Быть может, будь внутренняя ситуации более стабильной, Ширак и французский МИД позволили бы себе более гибкий подход к иракской проблеме. Но, опыт 91 года и войны в Заливе показывает, что в момент войны en direct - в прямой трансляции - первый рефлекс граждан: не тратить ни сантима. И это ожидание, тревожная неизвестность уже были заметны в дни праздничных закупок. В эти дни большие и малые магазины обычно делают 50% годового бюджета. В этом году особого энтузиазма у покупателей не было. В январе же, судя по всему, карманы потребителей будут застегнуты наглухо. Что касается борьбы с преступностью, то она наконец-то началась. Без раскачиваний и размытых обещаний. Министр внутренних дел Николя Саркози действует энергично и эффективно. Именно поэтому он и стал любимой мишенью нападок оппозиции, которая прозябала на мягких лаврах увядших обещаний в течение долгих лет. Январь будет трудным месяцем: месяцем забастовок и демонстраций профсоюзников, которые будут отстаивать свои пенсионные привилегии, и месяцем демонстраций против войны в Ираке. На улицах будут валяться осыпавшиеся скелеты елок и серпантин, в барах на экранах телевизоров будут мелькать не футболисты, а дикторы новостей и у входов в метро и на вокзалах будут переминаться с ноги на ногу сдвоенные армейские и полицейские патрули. И неизвестно, сколько времени уйдет на то, чтобы вспомнить шекспировскую строчку - Зима тревоги нашей позади... Елена Коломийченко: 2002-й год был трудным и для Германии. Летнее наводнение, напряженнейшая предвыборная борьба красно-зеленой коалиции с оппонентами - Христианским союзом и Свободными демократами, скандал вокруг одного из лидеров этой партии Юргена Мёллемана и, как следствие, провал свободных демократов - либералов, иными словами,- на выборах. Либералы играли в паре с христианским союзом роль младшего партнера, как и "зеленые" в тандеме с социал-демократами. Число голосов, отданных за партию "зеленых, " и позволило сохранить прежнюю коалицию, даже несмотря на то, что социал-демократы во главе с канцлером Герхардом Шредером понесли некие потери по сравнению с предыдущими выборами. Но выборами дело не ограничилось. Красно-зеленое правительство предлагает реформы, которые не устраивают или не во всем устраивают граждан страны. Оппозиция обвиняет правительство в нарушении предвыборных обещаний, среди молодых немцев появляются желающие уехать работать за границу. В уходящем году впервые со времени окончания Второй Мировой войны и как раз в канун выборов возникли разногласия и трения между Германией и Соединенными Штатами. После выборов немецкие политики высокого ранга приложили немало усилий, чтобы многое сгладить, однако спорные и конфликтные вопросы остаются. А вот наступающий 2003-й год станет для Германии особым - с первого января и в течение двух последующих лет Германия будет занимать кресло одного из непостоянных членов Совета Безопасности Организации Объединенных Наций. Надежды на постоянное членство остаются пока надеждами. Впрочем, вполне вероятно, что Германии удастся наилучшим образом использовать предстоящие 24 месяца для саморекламы в Совете Безопасности ООН или, напротив, Берлин решит, что в постоянные члены и вовсе ни к чему стремиться. Политические итоги года в Великобритании подводит в Лондоне Михаил Смотряев. Михаил Смотряев: Если попытаться коротко охарактеризовать работу британской государственной машины в минувшем году, то на ум приходит одно-единственное слово - скандал. Политическая элита страны, в общем-то не без основания называющая себя родиной европейского парламентаризма, в рекордно короткий срок докатилась до состояния, которое едкие на язык британские журналисты метко окрестили "трясиной", где на смену политикам пришли политиканы. Левые, правые, все смешалось в невообразимую кашу, где лейбористы под руководством самого премьер-министра железной рукой берут за горло профсоюз пожарников, да с такой силой, что бульварные газетенки уже изучают генеалогическое древо Тони Блэра, дескать, не родственник он случайно "железной леди" Маргарет Тэтчер. А консерваторы разноголосым хором пытаются отстоять права английских студентов на бесплатное или хотя бы дешевое образование. В самый разгар забастовки железнодорожников британский лидер мечется по всему миру, сколачивая военно-политическую базу для борьбы с терроризмом, а популярный "Дэйли Мэйл" открыто называет Блэра "пуделем Буша". Пару месяцев спустя попытки Блэра выторговать себе почетную роль на похоронах королевы-матери немедленно становится достоянием прессы, скандал удается замять с большим трудом. Затем шумное дело с роспуском северо-ирландской ассамблеи, которое практически свело на нет процесс мирного урегулирования в Ольстере. Колоссальный скандал в системе среднего образования, связанный с умышленным занижением оценок экзаменующимся, чтобы экзамены не казались слишком простыми. Осенью, при рассмотрении нового бюджета выясняется, что государственный дефицит превышает запланированный на 9 миллиардов фунтов. И наконец, в декабре дотошным журналистам удается обнаружить, что жена премьер-министра, кстати, юрист с солидным стажем, воспользовалась услугами мошенника, отсидевшего в тюрьмах нескольких стран и ожидающего экстрадиции в Австралию, при покупке нескольких квартир. Пресс-служба Тони Блэра решительно отрицала этот факт в течение нескольких недель... На международном фронте - обострение отношений с Францией и Германией, согласно предвыборным лозунгам, главными союзниками в Европе. Президент Ширак во всеуслышание называет поведение Блэра "грубым". В лагере консерваторов "успехи" не хуже. Толком не обжившийся еще на своем новом месте лидер партии Иэн Данкан Смит на ежегодном конференции призывает соратников "объединиться или умереть". В это же время в углу зала завязывается новая интрига, ведь половина собравшихся предпочитают другого лидера. В таких условиях говорить об эффективной парламентской оппозиции невозможно даже в шутку. Либеральные демократы, активно претендующие сейчас на роль той самой пресловутой оппозиции, без особых угрызений совести в голосуют в поддержку поправки к закону "О борьбе с терроризмом", которая позволяет соответствующим органам не только вскрывать частную переписку, включая и электронную, но и задерживать людей по подозрению в причастности к терроризму на неопределенное время без предъявления обвинения. И это в стране, которая всего несколько лет назад отказалась выдать Испании генерала Пиночета. Все эти плавно перетекающие из одного в другое скандалы и сплетни предоставляют обширное поле деятельности для политтехнологов всех мастей. Кто в проигрыше - догадаться тоже нетрудно. Британский общественный транспорт по уровню развития едва ли выходит за рамки начала 20-го века, государственная система здравоохранения, вернее, то, что от нее осталось, рушится на глазах, а деньги, и немалые, отпускаемые на все это из казны, уходят в никуда. Впрочем, некоторые аналитики предсказывают, что третий срок на посту премьера господину Блэру не грозит. С Новым годом! Елена Коломийченко: С саммита Европейского Союза в Копенгагене польские политики уезжали довольными, имея на то все основания. После консультаций и переговоров им удалось все же достичь согласия с Евросоюзом по самым острым вопросам, связанным с финансированием аграрного сектора. Польские эксперты полагают, что это положительно скажется и на результатах предстоящего референдума о вхождении их страны в Европейский Союз. Из Варшавы Ежи Редлих. Ежи Редлих: Уходящий год завершается для Польши мощным аккордом экономического, политического и военного характера. Речь идет об исходе торгов на поставку многоцелевого самолета для польских вооруженных сил. Победу одержал американский истребитель "Ф-16", с ним соперничали англо-шведский самолет "Грипен" и французский "Мираж-2000". Все три машины почти равноценные как по боевым качествам, так и по цене, однако американскому концерну "Локхид" было дано предпочтение по несколько другим соображениям: "Ф-16" оправдал себя во многих боевых операциях, он самый популярный самолет в НАТО и находится на вооружении военной авиации 22-х государств. Это, во-первых. Во-вторых, выбор американского истребителя предопределило заманчивое предложение так называемого "обсета", то есть обязательство поместить в польской промышленности ряд производственных заказов, которыми будет сопровождаться поставка 48 самолетов. Цена поставки - три с половиной миллиарда долларов, стоимость же предложенных Польше заказов достигает почти десяти миллиардов долларов, причем не только для авиационной, но и для других отраслей польской промышленности, в том числе оборонной, автомобильной, нефтеперерабатывающей, а также средств связи. Эти заказы позволят сохранить или создать десятки тысяч рабочих мест. Кроме того, американские заказы означают укрепление сотрудничества с промышленностью Соединенных Штатов, то есть прививку польской экономике передовой американской технологии. Побежденные англо-шведский и французский концерны не скрывают разочарования. Вновь ожила молва о том, что Польша, дескать, троянский конь Соединенных Штатов в Европе и это как раз в то время, мол, когда Польша без пяти минут член Европейского Союза. "Вместо того, чтобы избрать лучшее техническое решение, Польша приняла решение политическое", - кисло заявил представитель концерна "Грипер" Вагерман, и добавил: "По-видимому, для Польши отношения с Америкой важнее, чем выбор наилучшего самолета". Ну что ж, всем не угодишь, решение относительно покупки "Ф-16" отнюдь не противоречит будущему членству Польши в Европейском Союзе, ведь НАТО своей мощью, а Европа своей безопасностью обязаны именно Соединенным Штатам. С другой стороны, интересы Америки в том, чтобы объединенная и сильная Европа оставалась ее близким и верным партнером. Так что у поляков есть повод поднять новогодний тост и за успех польско-американской сделки, и за успешное вхождение в объединенную Европу. Елена Коломийченко: Ну, а что бы вы могли пожелать к Новому году Европе из Америки? С таким вопросом я обратилась к Сергею Замащикову, политическому обозревателю из США. Сергей Замащиков: Европейцы, которые критикуют Америку, часто называют нас, живущих в Новом свете, обидным оруэлловским "Big Brother" или "большим братом". Термин этот с легкой руки автора романа "1984-й год" стал обозначать не только вездесущее око тайной полиции, но и вообще бесцеремонное поведение нахального переростка, который и в грош не ставит тех, кто поменьше и послабее. Я оставляю подобное сравнение на совести тех жителей Старого света, которые любят оными злоупотреблять. В своем же предновогоднем тосте я хочу вернуться к братскому сравнению и употребить пресловутого "Big Brother" совсем в другом контексте: ведь слова эти еще можно перевести и как "старший брат". Именно так я бы и хотел обратиться к моим заокеанским, то есть европейским друзьям. На самом деле Европа и Америка связаны миллионами видимых и невидимых нитей, и речь идет не только о том, что у американцев, как и у тех, кто слушает меня, на континенте масса родственников и друзей, обитающих по обе стороны Атлантики. Подавляющее большинство из нас связывают общая культура, идеология, мировоззрение. Хотя Америка многонациональна и многолика, Европа для многих из нас - это не просто один из шести континентов, это еще и родина, географическая или духовная. Европа, на самом деле, - наш старший брат. И пусть, как это часто бывает в семье, между братьям не во всем бывает согласие, они часто спорят, а порой и ссорятся. Младший брат может быть и сильнее, и богаче, и характер у него может быть не сахар, но они остаются братьями. Год прошедший был важным годом в развитии наших отношений с Европой. Мы вместе воевали в Афганистане против "Аль-Каиды", вместе приветствовали новых членов НАТО, вместе болели за своих во время Олимпийских игр в Америке и футбольного чемпионата в Азии. Я хочу пожелать, чтобы год 2003-й стал таким же продуктивным для обоих континентов-братьев. Проблемы придется решать непростые, и наверняка опять мы будем спорить и не соглашаться. Кому-то не понравится сильное евро, кто-то не любит президента Буша, американцы будут критиковать европейцев за нежелание укреплять оборону, а европейская интеллигенция будет ворчать по поводу засилья Голливуда. В критике как с той, так и с другой стороны наверняка будет своя доля правды, как будут и несправедливые обвинения. Но мне хочется, чтобы европейцы на правах старшего и умудренного опытом брата были снисходительнее к Америке. И последнее пожелание: пусть закончатся все войны, и никто не начинает новых. И хоть это пожелание может показаться наивным, его наверняка простят "младшему брату". Елена Коломийченко: Дмитрий Киселев, известный российский тележурналист, много лет работает на Украине, он руководит информационной службой популярного телеканала ICTV, а февраля на российском РТР по воскресеньям станет выходить его аналитическая программа, построенная по замыслу программы NBC "Встреча с прессой". Что бы вы пожелали Европе от Украины и России в новом году? Дмитрий Киселев: У Украины и у России разное отношение к Европе и разные стратегические цели. Если Украина провозгласила свой европейский выбор и именно путь в Европу, то Россия этого пока не сделала. Россия официально заявляет, что мы не собираемся в обозримом будущем вступать в Европу, мы уже Европа. Россия как всегда кичится некоей своей самодостаточностью, считает, что у нас и так все в порядке. Украина, как страна "пропекаемая", по словам русского писателя Виктора Ерофеева, может своим форматом соответствовать европейским странам. Россия страна "не пропекаемая": с одной стороны подгорело, с другой - сырое, она не помещается в печку, а Украина в европейскую печку вполне помещается, как итальянская пицца. И этим объясняется разница в ориентациях. Украина себя недооценивает, Россия себя переоценивает, скорее всего. И то, и другое является болезнью, неизвестно, что легче лечится. Но во многом это предопределяет стартовые, исходные позиции в отношении Европы. Если говорить о том, что может пожелать Украина европейцам, то, наверное, честного отношения к себе - и европейцам, и американцам, и русским, конечно, тоже, то есть честного отношения к Украине. Что касается России, то это иной этаж пожеланий, наверное, пожелание такого твердого взаимодействия с Западом, и пожелание большей активности Европе в поиске своего ресурса внутри России. Елена Коломийченко: Что же Россия пожелала бы европейцам? Дмитрий Киселев: Что бы Россия пожелала европейцам? Наверное, терпения и терпимости. Потому что без терпимости и терпения с этим "непропекаемым" объемом, с этим мировым гигантом территориальным, как минимум и военно-промышленным, что всегда учитывается в Европе, наверное, не обойтись. Россия требует к себе уважения, отчасти заслуженного, отчасти незаслуженного, но так или иначе, я пожелал бы, чтобы Европа уважительно относилась к России. Россия во многом женская страна, такая распластанная, но во многом и мужская. Но, как говорится, если для женщины важно ее прошлое, то для мужчины важно его будущее. Россия вправе рассчитывать от Европы на уважение к своему будущему. Елена Коломийченко: Во второй половине наступающего 2003-го года у Европейского Союза стараниями участников конвента должна появиться Конституция. Одни видят в этом попытку центра укрепиться во власти за счет ущемления интересов национальных государств и говорят, что этому следует сопротивляться. Другие утверждают, что европейский Основной закон мог бы сыграть примерно такую же роль для объединенной Европы, какую в свое время сыграла Конституция Соединенных Штатов Америки для Северной Америки. На чьей стороне правда? О будущем европейском Основном законе с экспертами беседует Павел Черноморский. Павел Черноморский: Экс-президент Франции Валери Жискар Д'Эстен представил журналистам предварительный вариант будущей конституции Евросоюза. Уже сейчас, как утверждает Жискар Д'Эстен, ему вместе с коллегами удалось определить основной вектор будущей конституции, наметить, пускай пока и пунктирно, ее основные замыслы. Представляя проект журналистам и общественности, глава конвента предупредил, что речь идет лишь об общей архитектуре, скелете, которому в ближайшие шесть месяцев предстоит обрасти мясом. Какие-то параграфы выглядят завершенными, но говорить о них как о готовом законе пока рано. Перед 105-ю членами конвента, а все эти люди без исключения относятся к силу важнейших политических ньюс-мейкеров Евросоюза, с самого начала стояла многоярусная и сложнейшая по своей концептуальности задача. Ясно, что конституция это не просто основной закон, не всего лишь заведомо верная база, на которой предстоит выстроить всю юридическую архитектуру содружества и не только кадастр общих правил. Конституция формирует сам смысл объединения стран ЕС, декларирует его цели и принципы. Ульрика Герро, глава рабочей группы по изучению проблем Европы из научно-исследовательского института при Германском обществе внешней политики в Берлине, считается одним из сторонников скорейшей европейской юридической интеграции. Не так давно доктор Герро опубликовала на страницах близкого к нынешней красно-зеленой германской администрации журнала "Международная политика" статью, утверждающую, что для Европейского Союза единая конституция - это абсолютно оправданное продолжение политической и экономической интеграции. "Деньги, парламент и границы у нас общие, пора задуматься о едином законе, - считает Ульрика Герро. Ульрика Герро: Сейчас мы в Европе имеем единое денежное пространство, общую валюту евро и не имеем реальных государственных границ между нашими странами. И в этом заключается главная причина для создания Конституции нашего союзного образования. Маастрихтские соглашения обозначили общее пространство ЕС, а евро стало нашей единой валютой. То и другое - это и есть интеграция де-факто. Но теперь участникам Евросоюза необходимо связать воедино столь разные смысловые пласты объединения. Ясно, что как раз для этого нам необходим общий закон и общая Конституция - единый стержень ЕС. В этом плане как раз неудивительно, что конвент был собран спустя несколько лет после начала реального объединения. Сейчас важно прояснить саму политическую систему ЕС, схему, согласно которой союз будет функционировать. Нужно, в частности, определить на уровне единого закона, и конвент занимается именно этим, кто и как будет руководить Европейским Союзом, как на исполнительном, так и на законодательном уровнях. Павел Черноморский: Действительно, с европейскими законами надо что-то делать, и если правительства стран Евросоюза настроены в целом оптимистично по отношению к идее европейской интеграции, логично предположить, что именно единая Конституция должна помочь как-то упорядочить европейскую чехарду национальных законов, нередко противоречащих друг другу. Иначе даже самое комичное противоречие может быть чревато более чем серьезными последствия. Андреа Леншоу, магистр университета в Зальцбурге и координатор юридических программ Евросоюза, говорит, что сейчас главная задача как раз упорядочить национальные законодательства, унифицировать юридическую базу ЕС. Андреа Леншоу: Федеративное видение проблем, стоящих перед Евросоюзом, достаточно старое, и у него, как и другого видения, есть масса сторонников и противников. В общем, наверное, понятно, чего добиваются федералисты. Согласно их точке зрения, полномочия в Европе должны быть равно распределены на разных уровнях власти. При этом речь идет не только об исполнительной сфере, но и о юриспруденции, социальной сфере, прочих областях управления. Есть и другая точка зрения: Европа должна функционировать как единое мощное государство. Ее придерживается значительная часть еврооптимистов. Может быть, второй подход более прагматичен, ведь в этом случае привычный механический подход государственного управления просто переносится на общеевропейский уровень, используется старая модель. Впрочем, нет гарантий, что на этом уровне она будет работать исправно. Сейчас депутаты конвента, те, кто пишут Конституцию для ЕС, должны определиться именно в плане основных рабочих принципов. Прагматики, например, говорят, что федеративная модель ни к чему хорошему не приведет. Сотрудничество будет только видимым, а за бесконечными встречами, консультациями и дебатами политиков из разных Европейских стран будут скрываться лишь бездумные траты наших денег. Конечно, есть и те, кто считает, что вообще не нужно объединяться и писать какую-то Конституцию Евросоюза. Но я думаю, что таких людей в Европе все-таки меньшинство. В общем, можно сказать, что сама идея конвента и Конституции в Евросоюзе по большей части пришлась по душе. Однако видение этой Конституции в будущем у всех разное, и причины, по которым ее следует писать, у разных наблюдателей тоже различаются. Павел Черноморский: Вообще-то Австрию, страну континентальную и исторически близкую к Германии, главному локомотиву европейского объединения, принято называть страной еврооптимистов. И даже в словах австрийского наблюдателя мы можем увидеть эту несомненную уверенность в том, что интеграция на уровне законов не должна столкнуться с какими-то чересчур серьезными сложностями. На самом деле, кажется, все куда сложнее, чем думают сторонники радикального объединения здесь и сейчас. Законы недостаточно причесать под одну гребенку, вопросы все равно останутся. Что тут приоритетнее - воля нации или планы ЕС? Какой закон законнее - французский, немецкий, английский или тот, что был проголосован в Страсбурге на сессии Европарламента? Вот совсем недавний пример - история с ирландским референдумом, чуть было не закончившимся для всей единой Европы позорным конфузом. Ирландия - член ЕС, однако граждане этой страны упорно не хотели ратифицировать на национальном референдуме пакет общеевропейских соглашений, созданный на саммите Евросоюза в Ницце в начале декабря 2000-го года. Мы помним, что без одобрения соглашений во всех странах ЕС без исключения проект просто не начал бы работать. То ли британское традиционное евроскептическое влияние тому виной, то ли сама Ирландия, так или иначе, но референдум 2002-го года чуть было не закончился для интеграторов провалом. В конце концов Брюссель все-таки выиграл. 21-го октября 2002-го года ирландцы большинством (62% против 37%) высказались все-таки за Ниццу. Если бы этого не произошло, под вопросом оказалось бы не только дальнейшее расширение союза на восток, но и вообще вся система единой Европы. Выходящая в Вене газета "Штандарт" прикинула, что было бы, если бы четыре миллиона ирландцев свели на нет планы и волю почти пятисот миллионов граждан Европы. Прикинула, и пришла к выводу, что тогда налицо был бы факт демократического кретинизма. С другой стороны, и поступить обратно воле Ирландии в ЕС не смогли бы, тогда кретинизма бы не было, но было бы просто нарушение собственного же закона. Европейская конституция с самого начала была тем проектом, в котором спор может, должен и неизбежно будет разгораться вокруг каждого параграфа, каждой точки, каждой интонации, каждой запятой. Сам каркас закона, представленный в октябре Жискар Д'Эстеном на общественный суд, сразу показал, насколько далеко участникам конвента до единомыслия даже сейчас, когда проект на половине пути. Одних вариантов официального названия содружества предлагается четыре - Европейский Союз, Единая Европа, Европейское Сообщество, и еще одно - Соединенные Штаты Европы. Проект Жискара - это компромисс между стремлениями тех, кто настаивает на федеративном устройстве европейского объединения и опасениями противников излишне тесной европейской интеграции. Среди последних уже давно наметился несомненный лидер - это Британия, мощнейшая страна Старого света, где со времен Маргарет Тэтчер больше всего боялись отдать все под власть брюссельских бюрократов. Еврооптимисты, а это в первую очередь немцы, говорят, что Британия традиционно была изолирована в правовом плане от континента, британский парламент де-юре не подчинялся ни народу, ни конституции, как в других странах Европы. В Англии вообще нет конституции как таковой, Палата лордов и Палата общин обладают, как сказал бы юрист, абсолютным суверенитетом. Впрочем, сами британцы отвечают, что такое объяснение не более, чем спекуляция. Говорит Дэниэл Кихаун, научный сотрудник лондонского Центра по безопасности и обороне в Европе. Дэниэл Кихаун: Да, это правда, британские правовые традиции очень сильно отличаются от того, что мы привыкли видеть на континенте. В принципе это объясняет тот факт, что многие британские эксперты, выступая в печати, были резко против идеи общеевропейской Конституции, но лишь отчасти, с целым рядом разного рода "но". Думаю, это не только не единственная причина, но и не самая важная из причин. Да, в Британии нет непосредственно конституции как единого закона, во Франции и США законы возникали и писались по-другому. Парламент у нас тоже обладает, так называемым, абсолютным суверенитетом. При этом, согласитесь, мало кто рискнет назвать Соединенное королевство страной с низким уровнем правовой культуры. Думаю, английские эксперты больше всего опасаются другого - они не хотят, чтобы Европа превратилась в новое единое, а, может быть, даже бюрократизированное унитарное сверхгосударство. Британцы в большинстве своем не хотят участвовать ни в создании такого гиганта, ни присоединяться к нему в качестве составной части. Соединенному королевству вообще не нужно, чтобы такое государство вдруг возникло на карте. Павел Черноморский: Великобританией число сомневающихся не исчерпывается. Реформа ЕС столкнулась с неприятием и в Скандинавии, кроме того, сразу несколько небольших европейских стран просто боятся потеряться в Европе гигантов, где заправлять будут континентальные супердержавы, в первую очередь Германия и чуть меньше Франция. У этих стран совсем другие резоны выступать против. Проект конвента, например, содержит намек на возможность избрания европейского президента. Идея только обозначена, но уже вызывает жаркие споры. "Гигантам" такая мысль кажется не самой плохой. Парижская газета "Монд" пишет, что Европа, коль скоро она хочет быть услышана на глобальной арене, должна обладать лицом и голосом. Датчане же, голландцы или бельгийцы понимают, что им этот пост скорее всего просто не светит. При нынешней, пускай и половинчатой, системе они могут в порядке живой очереди хотя бы раз в несколько лет получать председательское место и реально влиять на текущую политику Евросоюза. А что будет завтра? Говорит доктор Ликке Фиис из копенгагенского университета. Ликке Фиис: Большинство крупных европейских стран, за исключением разве что Германии, хотят, чтобы Евросоюз развивался согласно модели, в которой национальным правительствам предоставлялась бы большая роль, чем европейскому совету и единым институтам Евросоюза. Вот, кстати, именно по этой причине британский премьер Тони Блэр выступил в свое время с идеей создания поста президента ЕС. Это классическая схема из опыта международной политики, известная как принцип межправительственного сотрудничества. Маленькие страны плюс ФРГ выступают за другую систему. Этим государствам хотелось бы, чтобы инстанции типа Европейской комиссии обладали бы большими правами и играли бы большую роль. Мне кажется, нет ничего удивительного в том, что у маленьких стран попросту есть понятный страх того, что в рамках Европы гигантов они просто маргинализируются. Граждане и правительства небольших европейских стран просто боятся, что если и дальше все будет решаться в процессе межправительственного сотрудничества, их вообще никто не будет слушать. Что касается нашей страны - Дании - нынешнего председателя ЕС, то сейчас, увы, мы почти не услышали серьезных разговоров о будущей Конституции. В минувшем году все очень активно обсуждали грядущее расширение на восток, тема конвента же пока была отложена на год. Вообще в Дании традиционно сильны евро-скептические настроения. Однако мы не так критичны по отношению к Евросоюзу, как Финляндия или страны Бенилюкса. Я бы сказала, датская позиция наиболее близка к тому, что отстаивают англичане. Павел Черноморский: Другой сложный и при этом не менее важный вопрос - это американская позиция. Стоит отметить, что в Европе все, вне зависимости от политических взглядов, признают факт, что в свое время именно Вашингтон запустил механизм европейской интеграции. Жискар Д'Эстен сам предложил в качестве одного из вариантов названия для ЕС Соединенные Штаты Европы и это, конечно же, совсем неслучайно. Американская Конституция, лишь отчасти дополненная с 1887-го года, признается сейчас на редкость успешной инициативой целой нации. И в этом плане занятно, что в конвенте ЕС заседает 105 членов, ровно столько же, сколько приняло участие в том филадельфийском конвенте 1787-го года года, принявшем конституцию независимых Соединенных Штатов. Четыре десятилетия назад, когда канцлер Аденауэр и президент де Голль впервые после войны обоюдно обозначили центростремительные тенденции на континенте, Соединенные Штаты обеспечивали европейцам безопасность, и именно НАТО стало стержнем, без которого сейчас проект Единая Европа развивался бы совсем по-другому. Тогда при Эйзенхауэре американцам, противостоящим экспансии Москвы, была нужна сильная и сытая Европа, верный союзник. В 2002-м году многое изменилось, однако никто не отменял ту прежнюю максиму, сам-то мир безопаснее не стал. Впрочем, в Штатах европейские загвоздки часто вызывают достаточно критическую реакцию. Слово Джону Хеллсману, ведущему эксперту консервативного вашингтонского Фонда "Наследие". Джон Хеллсман: Видите ли, я боюсь, что конвент, как и многие другие явления такого рода, в единой Европе толком не учитывает мнения самих стран Евросоюза. Иногда кажется, что эти люди вообще не представляют себе пресловутую единую волю своего народа. Известно, что идея конвента во многом копирует опыт американской Конституции, но в Штатах важнейшей задачей, стоявшей перед отцами-основателями, было добиться того, чтобы единый закон страны не противоречил местному законодательству колоний штатов. Американцы потратили уйму времени на то, чтобы привести в соответствие законы колоний и Конституцию. Мне кажется, в Европе никто не хочет этим заниматься, примеров, подтверждающих это, масса. Они в конвенте говорят о чем угодно, но не о самом законе. Есть и другие моменты, способные вызвать у нас, сторонних наблюдателей, в лучшем случае иронию. Что же касается идеи о том, что в перспективе у Европы сияет некое сверхобъединение на наднациональной почве, этакие Соединенные Штаты Европы, я думаю, это просто разговоры и все. Павел Черноморский: Декабрьский саммит стран-участниц Евросоюза в Копенгагене снял всякие сомнения - в 2004-м году в ЕС будет 25 членов, значит, завтра проблем только прибавится. В 2004-м году в Евросоюз войдет Кипр, где проживает значительное мусульманское сообщество, образующее к тому же самопровозглашенную Турецкую республику северного Кипра. Как быть с исламской Турцией, однозначно решившей добиваться членства в ЕС? Статус ассоциированных членов союза уже имеют Марокко, а также Израиль, и это при том, что позиция европейцев в палестино-израильском конфликте чем дальше, тем более проарабская. Жискар Д'Эстен политик заслуженный, но по-галльски непредсказуемый, уже преподнес европейцам сюрприз. Буквально через несколько дней после обнародования проекта конституции экс-президент Франции и глава конвента встретился в Ватикане с Папой, выразившим желание, чтобы в Конституции был отражен вклад христианства в развитие европейского общества и европейской культуры. Консерваторы Евросоюза, объединившиеся в Европейскую Народную партию, тоже хотят Конституцию, в которой бы прямо говорилось о европейском религиозном наследии. Социалисты и "зеленые" конечно же против такой перспективы, их тоже можно понять - в конце концов во многих странах союза действует принцип отделения церкви от государства, а религиозные догматы исполняют от силы 15-20% европейцев. Через несколько месяцев летом 2003-го года мы увидим окончательный вариант конституции Европейского Союза. Декабрьский саммит ЕС в Копенгагене окончательно решил: осенью 2004-го года в Евросоюз будут приняты новый члены, число звезд на флаге Единой Европы увеличится до 25-ти. Сможет ли Конституция, созданная конвентом, сделать эту процедуру более техничной, рациональной и удобной? Здесь, право дело, многое, конечно, зависит от опытности авторов. В политике результат очень часто зависит от того, с какой стороны ты смотришь на саму ситуацию, как ты хочешь оценить ее изначально, - заметил вскоре после октябрьской презентации конституционного проекта один немецкий публицист из числа умеренных еврооптимистов. История с европейской Конституцией пока лишь подтверждает это правило, для кого-то успехи конвента - это плодотворная дискуссия, этакий прорыв на пути к величайшему документу нового века, для кого-то - лишь суетная возня в детской песочнице, где все - заведомая авантюра. Конечно, конвент сейчас тоже делает политику, но лишь отчасти. Тут дело в разных уровнях ответственности. Политик имеет лицо, он игрок, может ошибаться и блефовать, заключать союзы и рисковать всем - именно в этих качествах его профессиональное мастерство. Он может и часто должен позволять себе эти маленькие радости. Тот, кто пишет закон, не может никогда. Елена Коломийченко: Точку в предновогоднем выпуске программы "Континент Европа" поставит Иван Воронцов. Иван Воронцов: 2002-й год был богат на всевозможные политические, экономические, культурные события, итоги, разумеется, можно подводить долго. Стоит, однако, вспомнить о том, что для подавляющего большинства людей итоги года отнюдь не определяются тем, что сказал или сделал Владимир Путин, Джордж Буш или Саддам Хусейн. Такие события, как женитьба, развод, автокатастрофа, рождение ребенка - вот подлинные итоги для каждого из нас. И меня лично тоже, если кто-то разбудит ночью и попросит назвать какую-нибудь дату в 2001-м году, я, скорее всего, вспомню не о пресловутых терактах, а о 9 марта, когда меня бросил очень любимая женщина. Да и 11 сентября у меня ассоциируется не столько со Всемирным торговым центром, сколько с тем, что в этот день, правда, другого года, я получил водительские права. И думаю, что для большинства людей итоги любого месяца, года, десятилетия, целой жизни очень мало связаны с политикой. Подобные, не совсем стандартные для мастеров политического слова, мысли иногда приходят в голову даже и газетам. "Мы должны на фоне иллюминации, шелеста оберточной бумаги, подарков и музыки рискнуть, и представить себе лучший мир, в котором каждый из нас стал бы лучше. И для этого нужна и надежда на то, что мир на земле - не просто слова из старой сказки", - призывала своих читателей на Рождество американская "New-York Times". "Неужели все рождественские призывы к миру - ложь? Нет, может быть, они просто имеют отношение к иной реальности, чем та, в которой живут Саддам Хусейн и Джордж Буш, - писала немецкая "Sueddeutshe Zeitung". - Может, это призыв поверить в то, во что верится трудно. Например, в то, что человек может все-таки стать человечнее, может, мир на земле означает не внешний мир, а внутренний, может, дело вообще не в политике, а в совести каждого из нас" - писала "Sueddeutshe Zeitung". Все это, конечно, банальности, но смысл в них есть. А к разговору об Итогах - с большой буквы - и Большой политике стоит вспомнить притчу из сборника писателя Энтони де Мелло. "Монах Бруно молился ночью. И ему мешали своим кваканьем лягушки. "Тихо", - закричал монах, он был святой человек, и его послушали, и все затихло, и слушали. И вдруг монаха остановил внутренний голос. "А может, Богу кваканье лягушек нравится не меньше твоих молитв?" "Но это же просто кваканье?" "Зачем бы Бог создавал лягушек, если бы они ему не нравились?" "Пойте", - опять приказал монах лягушкам, и воздух наполнился их ритмичным кваканьем, и монах понял его красоту, понял, что это искусство, которое наполняет ночь", - говорит старая притча. Уважаемые радиослушатели, желаю вам в будущем году поменьше думать о Путине, Буше и иже с ними, и побольше о родных и друзьях, не убивать время на застольные споры о том, кто какой в Кремле или Белом Доме, а лучше подумать, как сделать радость тому, о ком не пишут газеты, но кому, в отличие от президентов и министров, вы действительно небезразличны как человек, а не как электорат. Любите и будьте любимы! И если, когда вы будете слушать Радио Свобода, вам позвонит друг или подруга, не задумываясь, выключите радиоприемник. А в новогоднюю ночь - пустите хорошую музыку или спойте сами с друзьями. С Новым Годом! Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
