Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[06-12-00]
Ведущий Илья Дадашидзе "Все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Они наделены разумом и совестью и должны поступать в отношении друг друга в духе братства". Статья 1 Всеобщей декларации прав человека. В этом выпуске: В Москву - за правосудием.
Павел Астахов: Все, с кем они имели дело, заверяли их, что те технические отчеты, те технологии, которые обсуждаются, не являются никакими секретами, не содержат никаких тайн. И все это продолжалось вплоть до 2000 года, когда вдруг те самые широко открытые двери вдруг захлопнулись, как мышеловка. И он оказался именно в этой мышеловке. Илья Дадашидзе: Жители Новых Алдов требуют привлечь к ответственности российских военнослужащих, виновных в массовых убийствах в пригороде Грозного. Рассказывает Олег Кусов. Олег Кусов: Десять месяцев назад, 5 февраля 2000 года, в пригороде Грозного, поселке Новые Алды, российскими подразделениями была проведена специальная операция. На языке чеченской войны подобные спецоперации именуются "зачистками". Напомню, в те дни российские военные пытались установить окончательный контроль над Грозным. В чеченской столице еще шли локальные бои. Российская сторона сообщала о присутствии в Грозном и его окрестностях вооруженных повстанцев. Очевидцы рассказывают, что федералы в тот период действовали без разбора, одинаково жестоко как по отношению к боевикам, так и к мирным жителям. О спецоперации в Новых Алдах вспоминает жительница поселка Малика Лабазанова. Малика Лабазанова: 5 февраля на зачистку пришли федеральные войска. Среди них были солдаты-срочники, и были контрактники. В этот день они заходили во двор и расстреливали людей. Некоторые из этих ребят предупреждали нас, что "там идут убийцы, они убивают людей". Это слова этих ребят. Некоторые спаслись, некоторые расстреляны. 9 числа, когда люди пришли на допрос, у нас во дворе, хотя по закону нам положено было в тот же день предать земле наших людей, все сговорившись, и старейшины, и люди сговорились, чтобы дошло до истины, людей этих не хоронить, чтобы подошли работники следственные, чтобы они проверили... Олег Кусов: Провели экспертизу, да? Малика Лабазанова: Да, на это мы надеялись. Но потом не знаю, кто какой приказ дал, после второго и третьего, как они вот приходили, после этого больше к нам никто не пришел. Олег Кусов: Малика, к вам тоже в дом заходил солдат... Малика Лабазанова: Заходил. Олег Кусов: Что он сказал, и что он делал? Малика Лабазанова: У нас просили деньги, просили золото. А этот солдат уже подошел к другому, который вот стрелял во дворе, который привел под прицелом отца ее... Он подошел к этому солдату и что-то на ухо сказал. Тот сказал: "Заведи ее и потряси". И этот второй солдат с автоматом, сзади, завел меня в наше помещение. Вот там, когда я бросилась к ногам, я попросила его: "У меня такие сыновья, как и ты, не убивай". Он говорит: "Тебя не убью - меня убьют". Потом, когда на улице крики и выстрелы раздались, я схватила его ноги, и он стрелял в воздух. Но я поняла, что раз он в воздух стреляет, то, значит, он меня не убьет. Когда я его благодарила, он мне говорит: "Молчи, ты - мертвая. На улице зверь стоит, он всех расстреливает". Олег Кусов: Необходимые пояснения. В Чечне местные жители "ребятами" называют военнослужащих срочной службы. Их следует отличать от так называемых "контрактников". Военнослужащие срочной службы не участвовали на территории Чечни в массовых убийствах мирного населения. Претензии чеченцев, в основном, адресованы российским военнослужащим, приехавшим служить в Чечню по контракту. Похожая ситуация была и на первой чеченской войне. Февральская зачистка в Новых Алдах до сих пор остается для жителей Чечни символом жестокости российских военных по отношению к чеченцам. Согласно многочисленным свидетельствам, в тот день были убиты более пятидесяти мирных жителей, в том числе старики и дети. Многих жителей поселка увезли для разбирательств в расположение российских подразделений. Большинство из них к родным уже не вернулось. Жители Новых Алдов обратились за помощью к сотрудникам федеральных правоохранительных органов. Случившееся получило огласку. Федеральные правоохранительные органы занялись расследованием. Оно длится до сих пор, без каких-либо видимых результатов. Свое расследование событий 5 февраля в поселке Новые Алды провел правозащитный центр "Мемориал". Его сотрудники опросили большое число жителей поселка. По итогам расследования была издана брошюра - "Зачистка. Преднамеренное преступление против мирного населения". Один из выводов правозащитников был следующим: "Совершенные в поселке Новые Алды деяния должны быть квалифицированы как преступления, предусмотренные Уголовным кодексом (убийство при отягчающих обстоятельствах, разбой при отягчающих обстоятельствах, злоупотребление должностными полномочиями, умышленное уничтожение или повреждение чужого имущества). Ответственность за содеянное должны нести не только непосредственные участники операции в поселке Новые Алды, но и лица, отдавшие им приказы, и более высокие руководители, в том числе высшие должностные лица России, по чьей вине такое стало возможным". Конец цитаты. Правозащитники настаивают на том, чтобы российские правоохранительные органы довели расследование до конца. Говорит член правления правозащитного центра "Мемориал" Александр Черкасов. Александр Черкасов: События в Новых Алдах, чудовищная трагедия - почти не получили никакого отклика в мире. Не было источников независимой информации из Грозного. Но уже вскоре появились сообщения правозащитных организаций. Благодаря активности жителей Алдов появились сообщения средств массовой информации. И уже невозможно было отрицать, что там произошло массовое убийство гражданских лиц. И накануне сессии Парламентской Ассамблеи Совета Европы в Страсбурге российские официальные лица заявили о том, что расследование этого дела будет вестись. Действительно, прокуратура начала расследование. Были проведены эксгумации, даже были выданы справки родственникам погибших... Удивительные справки. Там было написано, что в Новых Алдах было совершено массовое убийство мирных жителей сотрудниками МВД. Но как дело началось - так оно и закончилось. То есть, формально расследование не прекращено. Но следователь, первоначально занимавшийся этим делом, был от него отстранен, а дело почему-то из Грозного было передано в Ессентуки. Откуда следователям было совершенно невозможно ездить в Грозный, вести допросы, экспертизы и так далее, если бы следователи этого захотели. И в результате, с июня никаких подвижек в этом деле нет. В сентябре дело было отправлено снова из Ессентуков в Грозный, в прокуратуру, но туда - не дошло. Вот такая ситуация. Вот такое правосудие. Вот так ведется расследование. И это - притом, что, как следует из письма из военной прокуратуры, эти массовые убийства были совершены сотрудниками российского ОМОНа, которые там бывают в командировке, а потом возвращаются обратно в Россию. По идее, власть должна была этим озаботиться. Люди, научившиеся безнаказанно убивать, вряд ли остановятся. Олег Кусов: Не надеясь на российское правосудие, жители Новых Алдов создали общественный комитет. По их замыслу, он должен содействовать расследованию трагедии в Новых Алдах. Говорит одна из активисток общественного комитета "Алды" Малика Лабазанова, приехавшая за правосудием в российскую столицу. Малика Лабазанова: Эти люди сами во все инстанции ходили. Абсолютно никакой реакции не было. И эти люди собрались... мы в школе, в 39-й, в Алдах - собрались все и решили организовать комитет для того, чтобы хоть какая-то истина восторжествовала. Мы же такие же россияне, как и все остальные. Мы такие же люди. Потому что на сегодняшний день очень тяжелое положение и у тех ребят, которых туда послали, молодых русских ребят... Их, я сама свидетель, каждое утро я хлеб делать езжу туда, в центр... эти ребята идут впереди. Я своими глазами это видела. Сзади идут контрактники, а вот проверять мины, заминировано или нет - приходится этим молодым ребятам. За что они должны страдать? За что наши ребята должны врагами быть друг другу? За что? Когда мы не могли заикнуться нигде, попросить помощи, в это время Аслаханов Асланбек независимо от нас сам дал запрос в прокуратуру. Он сам посочувствовал нашим бедам. И сейчас, на сегодняшний день, меня все люди попросили, и именно с такой целью мы собрали эти мизерные деньги на дорогу и приехали к Аслаханову. Он обещал, он взял под контроль. Мы очень на него надеемся. Я, правда, написала. И Путину написала, и Строеву написала. Все, куда можно было, мы написали. Передадут эти письма... но мы очень надеемся на Аслаханова, потому что он - человек слова, как он и доказал. Олег Кусов: Чего вы добиваетесь? Малика Лабазанова: Чтобы истина восторжествовала. Потому что этот же случай сегодня может хоть с кем случиться. Ведь там же были люди. Со слезами на глазах бежали солдаты и просили нас прятаться, убегать. Вы понимаете? Потому что - и такие, и такие. Олег Кусов: То есть, ваша задача - это продолжение следственных действий. Малика Лабазанова: Да. И помощи - вот на сегодняшний день - обездоленным людям. Они в очень тяжелом положении. Вот дети, у которых родителей убили, на сегодняшний день не могут... пособия получить не могут по потере кормильца. Они все ссылаются на то, что нет никаких указаний с федерального центра, нет никаких указаний, отдать чтобы деньги на погребение, нету никаких указаний, чтобы задолженность отдать... У нас получается замкнутый круг. И вот единственная у нас надежда - на Асланбека Аслаханова. Олег Кусов: Вместе с Маликой Лабазановой в Москву приехала ее соратница, школьный учитель Аза Бисултанова. В тот трагический день 5 февраля военные убили ее престарелого отца. Аза рассказывает, что ее отец очень хотел, чтобы в их поселок вошли российские военные. Он ожидал защитников, но в его дом пришли убийцы. Рассказывает Аза Бисултанова. Аза Бисултанова: Мой отец, например, работал в колхозе. Всю жизнь зарабатывал честным трудом. Надеялся, если придут российские войска, что будет в городе порядок. А что он от этого получил? Получил пулю в лоб. Он успокаивал всех, говорил: "Вот они придут, все будет хорошо". Даже когда предупредили 4 февраля, что завтра расходитесь из подвалов по месту прописки, он радовался, он надеялся, что это все закончилось. А пришло самое худшее и самое страшное. Его расстреляли. Расстреляли именно всех тех, кто ни в чем не повинен был. Почему не могут приехать в наш поселок, посмотреть, как мы живем, в каких условиях мы живем, в каких условиях учатся наши дети, и чем мы все занимаемся? Я считаю, что мы такие же граждане, как и все остальные. Олег Кусов: Правозащитники из "Мемориала" полагают, что дело о массовых убийствах мирных жителей в чеченском поселке Новые Алды может быть рассмотрено международным судом в Страсбурге. Александр Черкасов считает, что это, скорее всего, произойдет независимо от хода расследования дела российскими правоохранительными органами. Александр Черкасов: Мы, став членами Совета Европы... Россия в 1996 году добровольно поступилась частично суверенитетом. Россия добровольно признала юрисдикцию Страсбургского суда. Если будут вынесены положительные решения, Россия им должна будет платить. Некоторые официальные лица, некоторые юристы, некоторые судьи уже говорят, что, может быть, дешевле самим наказать своих убийц... Если другие аргументы здесь не действуют. Если правосудия нельзя добиться иным путем. Правозащитный центр "Мемориал" и в дальнейшем будет оказывать помощь жертвам вооруженных конфликтов в оформлении и ведении их дел в Страсбургском суде по правам человека. Олег Кусов: Но какова перспектива дела Новых Алдов? Александр Черкасов: Если будет показана неэффективность правосудия в данном случае, если и в дальнейшем дело будет кочевать от инстанции к инстанции (а может быть и той кочевки, которая есть теперь, когда полгода никаких действий не проводилось), вполне возможно, что Страсбургский суд сочтет это достаточным основанием для принятия дела к рассмотрению. Олег Кусов: Преступники не должны рассчитывать на безнаказанность. Такова позиция "Мемориала" и общественного комитета "Алды". В брошюре "Зачистка. Преднамеренное преступление против мирного населения" говорится: "Подавляющее большинство военных преступлений, совершенных в ходе чеченской войны, не были расследованы, а виновные не понесли наказания. Попустительство порождает новые преступления". Илья Дадашидзе: Это был репортаж Олега Кусова. "Западная печать о правах человека и свободе слова". Обзор Владимира Ведрашко, Прага. Владимир Ведрашко: Парижская газета "Фигаро" публикует на первой странице сразу две статьи, посвященные правам детей. В одном из материалов рассказывается о противостоянии родителей, у которых в семье есть дети-инвалиды, и французской системы правосудия. Причем, родители, объединившись в "Ассоциацию действий против пренебрежительного отношения к инвалидам", постепенно добиваются от законодателей внимания и рассмотрения своих требований. В другой публикации эта же газета затрагивает тему торговли детьми ради приобретения дешевой рабочей силы. Всего в трех часах полета от Парижа, в Турции, существует огромное количество семей, которые были бы рады продать детей в более развитые страны, чтобы обеспечить своим чадам хоть какое-то сносное существование, но, прежде всего, с целью обеспечить их работой. Впрочем, относительно маленьких детей речь, конечно, идет не о работе, а о возможности выжить самим родителям. Так, например, один из крестьян турецкой деревушки на юге страны, будучи в возрасте 47 лет, уже считает себя стариком и вынужден признаться (цитирую): "Если бы какая-то благополучная семья согласилась приютить моего одиннадцатимесячного сына, то я был бы рад заплатить первичный взнос, необходимый для его становления на первых порах. Мы просто не в состоянии прокормить ребенка". Газета продолжает: "В то время, когда три миллиарда жителей планеты пользуются достижениями высокой технологии и иными благами, другие три миллиарда (притом, что права человека, прописанные на бумаге, относятся и к ним), существуют почти на грани выживания". Однако, отношение к детям как к дешевому средству наживы, существует, естественно, не только в бедных государствах. Газета приводит пример, когда в самом Париже супружеская пара была осуждена за эксплуатацию марокканского ребенка. О торговле детьми и эксплуатации детского труда написала французская газета "Фигаро". О комплектовании правоохранительных органов квалифицированными кадрами говорится в одном из читательских писем в американскую газету "USA Today". Автор письма Роберт Скалли, исполнительный директор Национальной ассоциации полицейских организаций пишет (цитирую): "Думаю, что работа в правоохранительных органах является одной из самых важных форм служения общественным интересам, хотя в настоящее время, как явствует из официальной статистики, полицейские подразделения в Америке испытывают нехватку кадров. Печально сознавать, но еще в недавнем прошлом профессия полицейского была предметом честолюбивых устремлений многих молодых людей, местом, где понятия о чести и профессиональной гордости занимали умы тех, кто выстраивается в очередь ради заполнения вакансий в полицейском участке" (конец цитаты). В чем же причина недостатка кадров в настоящее время? - размышляет автор письма, опубликованного в газете "USA Today". Он видит эту причину, как ни странно, прежде всего, в развитии экономики. Только с января 1993 года в стране продолжался интенсивный рост занятости, и появились двадцать миллионов новых рабочих мест. Многие рабочие места были созданы в сфере специальной, профессиональной или управленческой деятельности. Именно в этих сферах работают почти семьдесят процентов выпускников вузов и колледжей. Государственные статистические данные за 1999 год показывают, что среднегодовая зарплата для человека, занимающего исполнительную, административную или управленческую должность, составляет 51 тысячу долларов. У тех, кто занимает должность, связанную с технической поддержкой, среднегодовая зарплата составляет 40,5 тысяч долларов. В публикации приводятся сравнительные данные заработной платы полицейских на разных уровнях ответственности. Более половины американских полицейских получают в год от 25 до 35 тысяч долларов, а у десяти процентов наименее оплачиваемых блюстителей порядка зарплата составляет 19 200 долларов в год. Другими факторами, препятствующими комплектованию правоохранительных органов, являются высокие критерии образованности, предъявляемые к претендентам, бюрократические сложности при их обустройстве для проживания на новом месте, недостаточная социальная защищенность работников полиции. Однако, при всем этом, главной проблемой, по мнению автора письма, Роберта Скалли, исполнительного директора Национальной ассоциации полицейских организаций, является ослабление моральных стандартов в среде полицейских профессионалов. "Достаточно обратить внимание на то, как относятся к полицейским в вашем собственном городке или квартале", - пишет автор. Вот почему многие американцы все меньше связывают свои амбиции с профессией, которая, в силу своей природы, сталкиваясь с худшими сторонами жизни общества, в то же время не пользуется у этого общества соответствующим уважением и вниманием. Это было изложение публикации в американской газете "USA Today". Илья Дадашидзе: Обзор "Западная печать о правах человека и свободе слова" подготовил и прочитал Владимир Ведрашко. Правозащитные новости недели подготовила и читает Анна Данковцева. Анна Данковцева: Депутат Госдумы от Чечни Асланбек Аслаханов заявил, что президент Росси Владимир Путин должен лично заняться решением проблем беженцев. По мнению депутата, миграционная служба, которая обязана решать такого рода вопросы, сегодня занимает антинародную позицию. По сведениям Асланбека Аслаханова, почти двести тысяч чеченских беженцев не имеют статуса ни временно перемещенных лиц, ни беженцев. В Ингушетии в палаточном лагере "Согласие", где проживает около пяти тысяч чеченских беженцев, вновь приостановлена выдача горячего питания и хлеба. Долг федеральных властей поставщикам продуктов достиг восьмидесяти миллионов рублей. Поставщики угрожают прекратить снабжение и других лагерей беженцев, если задолженность не будет погашена до конца недели. Международная организация "Врачи без границ" намерена активизировать свою деятельность по оказанию помощи чеченским беженцам, находящимся в Ингушетии. Как сообщил глава представительства организации в России Стивен Корниш после встречи с президентом Ингушетии Русланом Аушевым, в ближайшее время в лагерях беженцев в Сунжинском районе республики должны открыться новые медицинские пункты. По оценке Корниша, большинство беженцев продолжает жить в таких же тяжелых условиях, что и год назад. Чеченские беженцы крайне нерегулярно получают хлеб, горячее питание, в палаточных лагерях периодически прекращается подача электроэнергии и газа. Представители Европейского парламента настаивают на независимом расследовании исчезновения журналиста Георгия Гонгадзе. Лидер украинской соцпартии Александр Мороз сообщил ранее, что располагает доказательствами причастности к исчезновению журналиста высших должностных лиц государства. Представитель Европарламента Маринус Вирсма заявил, что подобные действия украинских властей могут поставить под угрозу отношения между Европейским Союзом и Украиной. 5 декабря во Владивостоке сотрудники мэрии и частного охранного агентства захватили помещение редакции оппозиционной газеты "Народное вече". По словам главного редактора газеты Марии Соловьенко, двое журналистов были избиты. Сотрудники газеты расценивают случившееся, как реакцию властей на публикацию в "Народном вече" статьи о коттеджах для чиновников краевой администрации. Уполномоченный по правам человека в России Олег Миронов призвал принять кардинальные меры, чтобы пресечь многочисленные нарушения прав и свобод граждан, совершаемые сотрудниками милиции и работниками мест заключения. Миронов выразил особую обеспокоенность в связи с участившимися случаями применения пыток. В первой половине нынешнего года более шести тысяч сотрудников правоохранительных органов были привлечены к ответственности за различного рода нарушения и преступления. В Генеральной прокуратуре России признают незаконным порядок регистрации иногородних в Москве, однако, считают, что отменять данную систему пока рано. Как заявил заместитель генпрокурора России по Центральному федеральному округу Николай Макаров, учитывая криминогенную обстановку в столице, продолжающуюся войну в Чечне - Генпрокуратура пока не вмешивается в данный вопрос. 3 декабря в Киеве состоялась многотысячная демонстрация пострадавших от последствий аварии на Чернобыльской АЭС и ветеранов войны в Афганистане. Манифестанты требовали увеличения пенсий и пособий, а также пересмотра социальных статей государственного бюджета на 2001 год. По официальным данным, не менее шести процентов жителей Украины больны лучевой болезнью, онкологическими и другими заболеваниями, связанными с последствием радиоактивного заражения. Представители российской интеллигенции обратились к президенту Владимиру Путину с требованием не допустить возвращения музыки бывшего гимна СССР в качестве нового гимна России. По мнению авторов обращения, никакой новый текст не может стереть воспоминания о словах гимна СССР, прославляющих Ленина и Сталина. "Миллионы сограждан, - говорится в письме, - никогда не будут уважать гимн, оскорбляющий память жертв политических репрессий". Письмо подписали более сорока человек, в том числе Борис Васильев, Борис Стругацкий, Глеб Панфилов, Валерий Тодоровский, Галина Волчек, Валентин Гафт, Майя Плисецкая, Владимир Васильев, Родион Щедрин. Илья Дадашидзе: Правозащитные новости недели подготовила и прочитала Анна Данковцева. Эта передача уже была подготовлена к выходу в эфир, когда пришло известие о том, что Московский городской суд приговорил американского бизнесмена Эдмонда Поупа к двадцати годам лишения свободы с отбыванием в колонии строгого режима. Поуп виновным себя не признал, и в своем последнем слове (об этом журналистам рассказал его адвокат Павел Астахов) заявил следующее. Павел Астахов: Россия - страна со своими неписаными законами. И то, что произошло с ним - это ярчайшее свидетельство того, как он, поддавшись на рекламу, которая была в 1996 году представлена в Соединенных Штатах Америки генеральным директором государственного предприятия "Регион" Шахиджановым, который проводил там совещание и выставку и рассказывал о возможностях скоростного подводного движения, в том числе и на примере ракеты "Шквал", - поддавшись на эту рекламу, Эдмонд Поуп и его коллеги приехали в том же 1996 году в Россию и пытались сотрудничать именно в рамках данного проекта по технологиям скоростного подводного движения. И все, с кем они имели дело, заверяли их, что те технические отчеты, те технологии, которые обсуждаются, не являются никакими секретами, не содержат никаких тайн. И все это продолжалось вплоть до 2000 года, когда вдруг те самые широко открытые двери, которые открывались и в закрытые предприятия, и в закрытые научные учреждения, и в учебные заведения, вдруг захлопнулись, как мышеловка. И он оказался именно в этой мышеловке. Не понимая до сей поры, в чем он обвиняем, будучи уверен в том, что все материалы не являются секретными. И он еще раз напомнил о том, что именно условием их работы, непременным условием, было отсутствие секретных сведений в передаваемых материалах. Отдельно он остановился на позиции государственного обвинения, которая, как он сказал, построена на домыслах, неправильно сделанных выводах и откровенных фальсификациях. Как выводы предварительного следствия, положенные в основу обвинительного заключения, так и обвинительная речь прокурора. Он назвал абсурдным то, что государственное обвинение вменяет ему в вину отказ от сотрудничества со следствием. Напротив, Эдмонд Поуп, и я это подтверждаю, всегда старался как можно полнее рассказать о ситуации, в которую он попал, и ответить на все задаваемые вопросы. И были ситуации, когда его останавливали, говоря о том, что хватит, достаточно. Это было и на предварительном следствии, следователь не желал записывать некоторую информацию, которая была неугодна следствию. Это было и в судебном заседании, когда ему не давали задавать вопросы и останавливали в ответах на вопросы государственного обвинителя. И именно об этом он сегодня и сказал. Илья Дадашидзе: Последнее слова Эдмонда Поупа пересказал его адвокат Павел Астахов. Статья 43 Основного закона Российской Федерации гарантирует право на общее среднее образование. Однако в местах предварительного заключения подростки этого конституционного права лишены. Рассказывает Лиля Пальвелева. Лиля Пальвелева: Уже осужденных детей в России - учат. Общеобразовательные школы есть во всех колониях. А вот те, чья вина еще не доказана, такой возможности лишены. Между тем, подростки содержатся в следственных изоляторах от месяца до года, а порой больше, и среди них немало таких, которые даже грамоте не обучены. Изменить это положение пытаются в общественной организации "Содействие защите прав граждан". Стараниями этой организации в пятом следственном изоляторе Москвы с 1 сентября этого года открыт общеобразовательный класс. В изоляторе содержатся около шестисот подследственных в возрасте от четырнадцати до восемнадцати лет. О том, каков уровень их образования, рассказывает руководитель проекта по обучению детей Людмила Гаврилова. Людмила Гаврилова: В первый класс нужно обучать 28 человек, во второй класс - 15 человек, в третий класс - 6 человек, в четвертый класс - 18 человек, пятый класс - 59 человек, шестой класс - 62, седьмой класс - 93 человека, восьмой класс - 102 и девятый класс - 137 человек. Лиля Пальвелева: После долгих переговоров Министерство юстиции разрешило обучать этих детей в порядке эксперимента. Людмила Гаврилова: Мы получили разрешение (ну, это было како-то письмо такое, вы знаете, не носящее приказного порядка, просто разрешение), которое нам давало право открыть школу общеобразовательную. На сегодняшний день у нас имеется пять учителей, один только класс пока оборудованный, и имеется у нас, на сегодняшний день, желание учащихся учиться. И больше пока у нас ничего нет. Преподаватели имеют очень высокую квалификацию. Уроки изобразительного искусства ведет преподаватель, который преподает в Университете Иоанна Богослова, ведет кафедру живописи и иконописи. У нас преподаватель русского языка, она из Российской Академии наук. У нас, например, английский язык - женщина, она работала в посольстве не один год, в стране носителей языка. Все преподаватели не получают ни копейки денег за это, они приходят сами. Кроме того, мы приносим еще на уроки тетради, ручки, карандаши, потому что всем этим не обеспечены. То есть, опять-таки, из своей зарплаты. Лиля Пальвелева: "Существуем мы на птичьих правах", - признается Людмила Гаврилова. Ведь закон о ювенальной юстиции Государственной Думой до сих пор не принят. Людмила Гаврилова: Пока удалось только охватить нам сегодня сто двадцать человек, потому что, в среднем, у нас вот переписаны эти камеры, приходит на урок одна камера. Мы их пытаемся обучить по системе экстернатной. Но мы ввести это пока не можем в силу целого ряда сложностей, которые мешают эксперименту этому, который имеет общенациональное значение. Он находится постоянно под угрозой, и всего по двум причинам: отсутствие материальных ресурсов и отсутствие нормативной юридической базы. Достаточно сказать, что для колоний имеется приказ совместный Министерства юстиции и Министерства образования, и в колониях созданы везде школы. А по СИЗО пока еще этого нет. Для работы школы нужна хотя бы минимальная компенсация учителям и все, что необходимо для учебного процесса. И необходим совместный приказ Минюста и Минобразования. Однако мы понимаем, он может быть издан, этот приказ, после успешного завершения нашего эксперимента, который мы сейчас проводим в следственном изоляторе. Этот эксперимент можно будет распространить на все регионы. Лиля Пальвелева: При этом Людмила Гаврилова отдает себе отчет в том, что организация учебного процесса в следственных изоляторах - дело непростое. Людмила Гаврилова: Вы поймите, что речь идет о законе о содержании под стражей подозреваемых и обвиняемых. И мы должны учитывать все требования этого закона. Нам дается очень маленький промежуток времени. Статья 31, "О содержании под стражей", она говорит: ежедневно прогулки, спортивные мероприятия, и прогулки не менее двух часов. Все это требует времени. У нас время - только полтора часа ежедневно, причем, три дня в неделю. Больше нам времени не дается. И поэтому, чтобы воспитатели, которые остаются потом с детьми, могли продолжить этот учебный процесс, вот мы и купили видеокассеты. Лиля Пальвелева: Сложность - не только в недостатке времени. Еще приходится учитывать, что содержащиеся в СИЗО дети - с травмированной психикой. Людмила Гаврилова: С прошлого года в этом изоляторе появился наконец-то один психотерапевт. Но надо учесть, что помимо шестисот детей, которые там находятся, там еще около двух тысяч взрослых мужчин под следствием. И одного, одного-единственного психотерапевта - на это не хватает. Лиля Пальвелева: Отсутствие психотерапевтической помощи частично восполняется общением с учителями. Людмила Гаврилова: Мы приносим туда всегда вот благожелательную очень обстановку, дети нас любят. У них очень высокий, кстати, интеллект. У них, может быть, знаний мало, но интеллект у них очень высокий. Они очень быстро все запоминают, они очень быстро все схватывают. Например, вот я рассказывала на истории о Трое. И вот они запомнили весь этот миф Гомера и даже некоторые стихи, которые смогли мне на следующий урок просто передать их, причем, учебников, как я уже упоминала, нет, у них есть только тетрадка, куда он записывают некоторые обрывки фраз. Лиля Пальвелева: Людмила Гаврилова обратила внимание на то, что эти конспекты дети с удовольствием читают вслух в камерах. Это значит, что их внимание сосредоточено на чем-то более позитивном, чем обмен криминальным опытом. Илья Дадашидзе: Репортаж Лили Пальвелевой мы попросили прокомментировать Андрея Бабушкина, председателя комитета "За гражданские права". Андрей Бабушкин: По нашему законодательству, каждый ребенок имеет право на образование. Однако более, чем для десяти тысяч детей, находящихся в следственных изоляторах по обвинению в совершении преступлений, хотя приговорами судов большинство из этих детей еще не признаны виновными, - возможность получить самое элементарное среднее образование не имеется. Это приводит к довольно-таки сложной ситуации. Потому что если ребенок попал в следственный изолятор и упустил возможность проходить обучение в школе, после того, как у него эта возможность снова появляется, когда он возвращается в семью и школу, ему уже трудно войти в колею, ему трудно уже догнать своих сверстников. И очень часто именно после следственных изоляторов, получив условные срока осуждения, дети бросают школу. Не могут вернуться снова к нормальной жизни, из которой они были вырваны, и тем самым создаются условия для совершения ими новых преступлений. На сегодняшний день, несовершеннолетние находятся более чем в ста пятидесяти следственных изоляторах ГУИН Министерства юстиции России. Насколько мне известно, только в четырех следственных изоляторах на сегодняшний день предприняты попытки организации школ. Однако даже в самом крупном следственном изоляторе, где содержатся несовершеннолетние, я имею в виду следственный изолятор номер пять города Москвы, где сегодня находится около полутысячи несовершеннолетних мальчиков, даже там, на сегодняшний день, организация школы испытывает очень большие сложности. С чем это связано? Я думаю, что причин здесь несколько. Во-первых, очень слабое внимание к проблеме обучения этих детей со стороны органов образования и у Министерства юстиции. Причем, у меня складывается впечатление, что у Министерства юстиции даже в большей степени здесь есть заинтересованность в том, чтобы эти дети получали образование, чем у органов образования, которые постоянно говорят, что у них учебников нет, учителей нет, денег нет, желания нет - ничего нет для того, чтобы эти дети могли вернуться к нормальной жизни. Вторая причина заключается в том, что в законе о содержании под стражей законодатель, к сожалению, очень бледно указано, что эти дети должны получить возможность получения образования. Ну, и механизмы, разумеется, забыли написать. И третья причина состоит в том, что нужно для того, чтобы эти дети получили образование. Нужна некая адаптированная программа. Потому что ясно, что одно дело - обучать ребенка, который побегал по улице, поиграл в футбол, искупался в речке и, там, пришел в школу. А другое дело, когда школьный класс представляет собой камеру, эти дети являются преступниками, часто - опасными, возможность общения и контакты между учеником и учителем ограничены режимными требованиями. Здесь, конечно, нужна специальная программа, адаптированная к условиям нахождения этих детей в следственных изоляторах. Ну, и последнее. Я убежден, что, пока проблема обучения детей, находящихся в СИЗО, не будет решена, мы будем по-прежнему получать очень высокую рецидивную детскую преступность. Потому что условием исправления ребенка, условием изменения его поведения является нормальное социальное окружение, нормальные социальные условия, в которых он находится. Те условия, которые сегодня имеются в следственных изоляторах, в том числе и в связи с отсутствием права на образование, к сожалению, нормальными, естественными для ребенка я назвать не могу. Илья Дадашидзе: Это был Андрей Бабушкин, председатель комитета "За гражданские права". 2 декабря "Российская газета" опубликовала открытое письмо десяти сотрудников аппарата уполномоченного по правам человека Российской Федерации Олега Миронова к президенту Владимиру Путину. Авторы письма обвиняют Миронова во всевозможных преступлениях вплоть до растраты казенных денег на личные нужды и получения средств на правозащитную деятельность от ЦРУ США. Российские правозащитники, чьи отношения с бывшим членом КПРФ Олегом Мироновым складывались весьма непросто, выступают сегодня в его защиту. С подробностями - Андрей Трухан. Андрей Трухан: Российские правозащитники убеждены в заказном характере открытого письма президенту Путину десяти чиновников от правозащитного ведомства. По мнению представителя Московской Хельсинкской группы Валерия Борщова, авторы письма наносят главный удар не по уполномоченному по правам человека Олегу Миронову, но по самой сути правозащитного движения. Валерий Борщов: Письмо это не касается личности Миронова, и здесь не надо заблуждаться. Кроме всхлипов там, таких, чисто аппаратных... Это выступление против сути правозащитного движения и должности, и понимания правозащитного движения. Здесь, в принципе, выступление против деятельности по защите прав человека, против правозащитного движения. Это спланированная кампания, спланированная акция по борьбе с правозащитным движением, по борьбе с теми, кто отстаивает идеи защиты прав человека. Андрей Трухан: Причину появления письма руководитель Московской Хельсинкской группы Людмила Алексеева видит в формировании позитивных контактов между Олегом Мироновым и правозащитным движением России. Эти контакты серьезно обеспокоили некие влиятельные силы в стране. Людмила Алексеева: Это вот письмо (и такая очень некрасивая критика в адрес Олега Орестовича) появилось, и я думаю, что это неслучайно, как раз тогда, когда мы, правозащитники, стали находить с ним общий язык. Прежде всего, относительно его позиции по поводу Чечни. Его прекрасный доклад о пытках в милиции, его позиция относительно закона о свободе совести и религиозных организациях, его неоднократные заявления о необходимости принятия закона об альтернативной гражданской службе... Его поддержка законопроекта об общественном контроле пенитенциарных учреждений... И это - неполный список тех проблем, в которых полностью поддерживаем позицию Миронова, с которой он выступил, как настоящий уполномоченный по правам человека в Российской Федерации. Именно тогда, когда он заметно нашел общий язык с правозащитным сообществом, именно тогда появилось это письмо. Я еще раз заверяю: мы в обиду уполномоченного по правам человека Российской Федерации не дадим. Андрей Трухан: Авторы "анти-мироновского письма" и российские правозащитники едины в одном: в том, что Олег Миронов за время своей работы в качестве уполномоченного по правам человека изменил свои взгляды на правозащитную деятельность. Только авторы открытого письма называют это "мимикрированием Олега Миронова в сторону наднациональной доктрины прав человека" (конец цитаты), а их оппоненты видят в этом процесс превращения Миронова в истинного правозащитника. Валерий Борщов: Олег Орестович - честный и порядочный человек, который серьезно относится к той высокой должности, на которой он оказался, с гордостью занял этот пост, и стал вдумываться, что надо делать. И здесь, я думаю, что сыграли роль, прежде всего, его собственные размышления и чтение на этот счет, изучение ситуации в России. И он убедился, что мы - не девушки, которые кричат около колодца "Волки! Волки!", когда волки еще не появились, а что - увы! - происходят страшные вещи в нашей стране. Я считаю, что это - движение души, ума... ну, в общем, он оказался живым человеком, к счастью, а не муляжом юриста. И это сделало его, в общем, настоящим уполномоченным по правам человека. Андрей Трухан: У российских правозащитников существуют опасения, что открытым письмом чиновников дело не ограничится, что Дума может попытаться отозвать своего уполномоченного по правам человека. В парламенте уже прозвучало предложение депутата от правительственной фракции "Единство" Владимира Семенова упростить механизм снятия российского омбудсмена. О реакции Владимира Путина на открытое письмо правозащитникам пока ничего не известно. Выступая в защиту Олега Миронова от несправедливых нападок, российские правозащитники, в свою очередь, намерены обратиться с открытым письмом к Владимиру Путину - с тем, чтобы он публично высказался и по этой конкретной проблеме, и, вообще, по вопросу о месте и роли уполномоченного по правам человека в российском обществе. Илья Дадашидзе: О выступлении российских правозащитников в защиту Олега Миронова рассказывал Андрей Трухан. Завершая на этом нашу программу, напоминаем слушателям наш адрес: 103006, Москва, Старопименовский переулок, д. 13, к. 1, московская редакция Радио Свобода. Пишите нам. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
