Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[19-06-02]
Ход судебной реформыВедущий Леонид НикитинскийЛеонид Никитинский: Сегодня в студии гости - наш давний друг Александр Иванович Федин, председатель Кассационной коллегии Верховного суда Российской Федерации, а также Ольга Чичиковна Хускивадзе, адвокат и член Президиума Московской городской коллегии адвокатов, кандидат юридических наук. Никаких специальных тем для сегодняшней передачи мы не готовили, но темы все время приходят сами собой: это и новый закон об адвокатуре (недавно принятый), и новый Уголовно-процессуальный кодекс, который вступит в силу уже с 1 июля, и предстоящие изменения в Гражданско-процессуальном кодексе, и вообще общий ход судебной реформы. Для начала разговора, по традиции - новости, которые поступают к нам из региональных судов по каналам Агентства судебной информации. С ними нас познакомит наш корреспондент Марьяна Торочешникова. Марьяна Торочешникова: Новосибирск. В Новосибирской области впервые привлекается к уголовной ответственности судья за вынесение неправосудного решения. Судья Центрального районного суда Новосибирска Елена Аширова подозревается в подлоге. По данным следствия, Елена Аширова в ходе рассмотрения гражданского дела об исключении имущества из-под ареста подделала материалы и вынесла неправомочное решение в пользу одной из сторон судебного процесса. После того как этот факт был выявлен правоохранительными органами, было возбуждено уголовное дело, а судья отстранена от занимаемой должности и позже уволена. Следствие ведет отдел Новосибирской областной прокуратуры по расследованию особо важных дел. Судье инкриминируют служебный подлог и вынесение заведомо неправосудного решения по гражданскому делу. Следователи прокуратуры обратились к Генеральному прокурору России и Квалификационной коллегии судей за разрешением предъявить официальное обвинение судье, подозреваемой в должностном преступлении. Согласно закону, предъявить обвинение судье следователи могут лишь с согласия Генерального прокурора и Квалификационной коллегии судей. Иваново. Пенсионер Алексей Федюшин обратился в суд с иском к военному комиссариату Ивановской области о возмещении вреда причиненного здоровью в связи с радиационным воздействием. В сентябре 2001 года ему было выдано удостоверение "Ветеран подразделения особого риска", дающее право на льготы и компенсации. С октября 2001 года он получает все причитающиеся ему выплаты, кроме ежемесячной денежной компенсации в размере 1000 рублей. Суд посчитал, что Федюшин относится к категории лиц, указанных в законе РСФСР "О социальной защите граждан, подвергшихся воздействию радиации, вследствие катастрофы на Чернобыльской АЭС", в редакции от 12.02.2001. Этот закон предусматривает право инвалидов 3 группы на ежемесячное возмещение вреда в размере 1000 рублей. Учитывая, что право истца на взыскание компенсации с ответчика появилось лишь со дня подачи им заявления, судья Октябрьского райсуда Александр Назаров взыскал с комиссариата в пользу Федюшина задолженность по возмещению вреда, причиненного здоровью в связи с радиоактивным воздействием, в размере 2000 рублей. Суд также обязал комиссариат выплачивать компенсацию ежемесячно, начиная с 24 декабря 2001 года. Пермь. Ленинский районный суд Перми вынес решение о возмещении морального вреда в связи со смертью шестнадцатилетнего подростка Алексея Вавилина. Матери подростка будет выплачена компенсация в размере 40 000 рублей. Причиной смерти стала запущенная пневмония. В январе 2001 года Алексей Вавилин был доставлен в СИЗО, через неделю попал в медчасть с диагнозом "двусторонняя пневмония", а еще через два дня был переведен в реанимацию, где в тот же день умер. Проведенная прокуратурой проверка установила, что в данном случае "имел место низкий профессиональный уровень медицинского персонала плюс тактические дефекты при проведении лечебно-диагностических мероприятий". В суде представители СИЗО настаивали на том, что в смерти Вавилина никто из них не виноват. Тем не менее представителям Пермского регионального правозащитного центра удалось доказать в суде причинно-следственную связь между бездействием тюремных врачей и смертью Алексея Вавилина. Суд взыскал в пользу матери подростка 40 тысяч рублей. Леонид Никитинский: Какая из прозвучавших новостей показалась нашим гостям наиболее показательной, важной, имеющей прецедентное значение? Александр Федин: Что касается Новосибирска, о привлечении к уголовной ответственности судьи, в новой редакции федеральный закон "О статусе судей в РФ" предусмотрел не только обращение в Квалификационную коллегию. Ну, во-первых, не следователь должен обращаться, а сам Генеральный прокурор. Помимо согласия Квалификационной коллегии, необходимо получить еще заключение Коллегии судей о наличии в действии этого судьи признаков совершенного преступления. Леонид Никитинский: Александр Иванович, а сам по себе этот случай обыденный или это редкость? Из ряда вон выходящая? Александр Федин: Я на острие этой проблемы работал. Только нынешняя редакция закона изменила подсудность, а так - все эти дела проходили через Верховный суд. Могу сказать, что это - исключительный случай. За год (примерно) у нас в Верховном суде проходили три-четыре дела, когда судьи обвиняются в получении взяток, и то - в половине этих дел (и больше!) выносится оправдательный приговор из отсутствия доказательства. Леонид Никитинский: Но одно дело взятка, другое дело - служебный подлог. Ольга, у вас как у адвоката, может, свое мнение? Ольга Хускивадзе: Мне кажется, что количество возбужденных дел по обвинению судей в нарушении своих обязанностей, нарушения закона, уголовного закона не вполне соответствует количеству вот таких проступков, о которых мы очень часто слышим. Я не могу утверждать, что это очень часто, потому что для такого утверждения нужны доказательства, и, по крайней мере, приговор суда, вступившего в законную силу, но информация об этом доходит до адвокатов. Это прискорбно. Леонид Никитинский: Фальсификация протоколов, в основном. Обыденность уже такая. Ольга Хускивадзе: Бывает, когда решение, которое принимает судья, оно должно быть подкреплено, как минимум, правильно, с точки зрения судьи, составленным протоколом. То есть, чтобы в протоколе было отражено то, что подтверждают последующие инстанции, кассационные и надзорные, которые знакомятся с делом. Они, прежде всего, смотрят на протокол, на доказательства, на мотивированность, на обоснованность решений. И если судья фальсифицирует протокол, скажем так, не фальсифицирует, а "подгоняет" решение. Бывает такое, к сожалению. Леонид Никитинский: Александр Иванович, вы согласны? Александр Федин: Да. Только, по-моему, имеет значение, в каких целях судья это делает. Вообще это недопустимо. Но если судья это делает, то имеет ли он интерес, может быть и материальный, либо это защита мундира. Если решение вынес, надо подкрепить его. Леонид Никитинский: А вот с точки зрения нового закона о статусе судей, как-то меняется положение? Скажем, дисциплинарная ответственность за это может применяться? Александр Федин: Дисциплинарная ответственность, введенная новой редакцией закона, она все-таки ничего не меняет, она только узаконивает применение такой санкции как предупреждение, хотя де-факто она и раньше применялась. То же прекращение полномочий, только назвали это дисциплинарной ответственностью. И, я считаю, зря ввели дисциплинарную ответственность, потому что к ней применимы сроки совершения. Если судья совершил дисциплинарный проступок, то существуют, как и для любого работника, сроки принятия мер в отношении него. Раньше мы сроки эти не применяли, поскольку отсутствовала дисциплинарная ответственность, и прекращение полномочий не входило в систему. Леонид Никитинский: Просто предупреждали? Александр Федин: Нет. Прекращение полномочий, независимо от срока совершения. Два, три, четыре года назад совершил судья поступок, все равно - можно было прекращать полномочия. При дисциплинарной ответственности действуют сроки определенные, после которых (через полгода после совершения) его вообще нельзя наказывать. То есть это как бы ухудшило положение. Леонид Никитинский: То есть палка о двух концах. Мне показалась наиболее интересной третья из этих новостей, когда мать обвиняемого взыскала 40 тысяч рублей в связи со смертью сына в следственном изоляторе. Беспрецедентна сумма - 40 тысяч рублей. Конечно, человеческая жизнь не оценивается в деньгах, но это должно произвести впечатление на следственный изолятор. Вы встречались с такими решениями? Ольга Хускивадзе: Очень редко, к сожалению. Что касается медицинских ошибок, это в нашей стране. Я знаю очень мало дел такого рода. Потому что речь идет в данном случае об изоляторе, где есть хоть какая-то возможность, поскольку это изолированное помещение, собрать доказательства, я так думаю. И очень важно, что судья вынес такое решение, потому что жизнь человека, неважно какой проступок он совершил (раз он в следственном изоляторе, он еще и не осужден), превыше всего. По Конституции России любой гражданин (в любом статусе) имеет право на медицинскую помощь. Это очень важно, поскольку профилактическое значение имеет сам факт такого дела и такого решения, потому что, возвращаясь ко второму случаю, очень важно пройти первый шаг, то есть получить первое решение, создать прецедент (хотя у нас непрецедентное право), потому что людям кажется, что никогда невозможно защитить свое право. У них не хватит ни сил, ни возможностей. И чем чаще люди будут об этом слышать, чем больше будет положительных примеров, тем скорее у людей появится надежда, что они могут защитить свои права. Леонид Никитинский: Александр Иванович, я знаю, что вы цивилист, особенно в душе, и мы обязательно поговорим о проекте нового гражданско-процессуального кодекса, но, наверное, уже в следующей передаче, тем не менее, через три недели вступает в силу новый уголовно-процессуальный кодекс. Там, например, предусмотрено, что в каждом субъекте федерации будет действовать суд присяжных. На ваш взгляд, суды готовы работать по-новому? Александр Федин: С точки зрения моральной (и осознания необходимости введения такого института во всех регионах) - судьи готовы. С точки зрения времени, в течение которого будет претворяться эта идея во всех субъектах РФ, - конечно. Но не все условия осознаны с точки зрения материального обеспечения, формирования состава присяжных заседателей по регионам, помещения нужны специализированные для проведения таких процессов. Вот с точки зрения материального и бытового обеспечения, конечно, еще не совсем готовы. Нельзя рапортовать, что мы уже готовы ко всему этому. Леонид Никитинский: Ольга, а на ваш взгляд, суды готовы работать в новых условиях? Ольга Хускивадзе: И люди, и суды никогда не готовы работать в новых условиях. Но надо начинать. Закон предоставляет такую возможность, необходимость такая существует, общество, по-моему, уже дозрело принять суды присяжных заседателей. И надо начинать. Но это трудная работа, это не на один день, не на один год, может быть, но все страны прошли этот путь. Леонид Никитинский: Но я имею в виду не только суды присяжных, я имею в виду и другие новации уголовно-процессуального кодекса. Вот, например, из казны выделены средства на помощников судей, в том числе даже для районных судов. Это совершенно новая фигура. Александр Иванович, кто это будут? Это будут дублеры секретарей судебных заседаний или это будут специалисты, готовящие полноценные приговоры и решения? Александр Федин: Я думаю, что это будет неидентичная секретарям должность, потому что будет высшее образование, наверняка. Это будущие судьи, из их состава могут предлагаться кандидатуры для избрания в качестве судей. Леонид Никитинский: Это дублеры, скорее, судей, нежели?... Ольга Хускивадзе: Нет-нет, совсем не дублеры. Помощник, он и есть помощник. Леонид Никитинский: Я знаю, Ольга, вы с этим сталкивались в арбитражном суде. Ольга Хускивадзе: Да. Помощник - это профессиональный специалист, который работает, он не дублер судьи, он не дублирует функцию правосудия, он не делает за судью работу, которую должен делать судья. Леонид Никитинский: То есть выносит решения? Ольга Хускивадзе: Он не выносит решения, он не выносит приговоры. Он делает работу, которую судья просто зачастую не может выполнить. Это работа скорее научная, исследовательская и профессионально-информационная, скажем так. Он готовит материалы для того, чтобы судья мог не терять времени на работу с информационной базой, не терять времени на обзор судебной практики. Леонид Никитинский: Вы так красиво рассказываете, что даже как-то странно, что до сих пор у судей не было помощников. Ольга Хускивадзе: Денег нет. Думаю, что только поэтому. Александр Федин: На 99 процентов в этом причина. Леонид Никитинский: И в завершение - сюжет, который пришел к нам по каналам Агентства судебной информации из города Белгорода. С ним нас познакомит, наш корреспондент - Марьяна Торочешникова. Марьяна Торочешникова: Белгородский суд обязал государство рассчитаться с гражданами по товарным чекам на закупку автомобилей. Однако это решение, по-видимому, будет исполнено еще не скоро. Белгородцы Галина Петрашова, Галина и Сергей Безуглые, Александр Благодарный и Надежда Касевич в конце 80-х - начале 90-х годов работали на строительстве Байкало-Амурской магистрали. Чтобы получить дефицитные тогда автомашины, они решили приобрести товарные чеки на покупку "Жигулей" и "Москвича", для чего с 1990 по 1994 год перечисляли часть своих зарплат на целевой вклад в Сбербанке. Но когда каждый из них насобирал необходимую сумму (тогда это было около 18 тысяч рублей), вместо долгожданных автомобилей им выдали целевые расчетные чеки, срок погашения которых Правительство России постоянно откладывало. Граждане, устав от обещаний, в ноябре 2001 года обратились в суд, требуя выплатить им рыночную стоимость автомобилей: "Жигулей" четвертой и девятой моделей и "Москвича", по состоянию на день обращения в суд, то есть от 109 до 140 тысяч рублей (в зависимости от марки). Представитель Правительства России иск не признал, по его мнению, обязательства по чекам не предусматривают получения наличных денежных средств. В декабре 2001 года суд Западного округа Белгорода полностью удовлетворил иски бывших БАМовцев, указав, что в соответствие с законом "О государственных долговых товарных обязательствах", целевые вклады на приобретение легковых автомобилей являются внутренним долгом России, подлежат погашению, исходя из принципа полной компенсации. Кроме того, Конституционный суд России своим Постановлением от 9 июня 1992 года признал перенос правительством сроков погашения товарных авточеков неконституционным. Что касается новой редакции закона "О государственных долговых товарных обязательствах", то она определяет лишь сроки и механизм погашения долга, но не освобождает государство от исполнения взятых обязательств. В апреле 2002 года областной суд оставил данное решение в силе. Но это еще не означает, что государство сразу же вернет гражданам долг. В решении суда Западного округа отмечено, что норма закона "О государственных товарных обязательствах", согласно которой расчет с владельцами авточеков должен состояться до 31 декабря 2004 года, вполне применима в ходе исполнения судебного решения. Поэтому Галине Петрашовой и другим истцам, возможно, придется дожидаться своих денег еще долго. Леонид Никитинский: Александр Иванович, вы вправе комментировать этот сюжет, как председатель Кассационной коллегии Верховного суда? Если да, то мы вас слушаем. Александр Федин: Это давняя история, и судебная практика по этому вопросу богатая. Конечно, перспектива ускорения исполнения этого решения печальная, в том плане, что денег нет. И понимаете, законодатель связал возможность погашения этих товарных чеков с выделенными из бюджета средствами. Одно дело, когда Конституционный суд считает неконституционным перенос сроков погашения этих обязательств, определенных постановлением правительства. Но по законам Конституционный суд не высказался. Не было такого рассмотрения. А именно в законе определены эти конечные сроки, декабрь 2004 года. В правительственном постановлении предусматривалось: не хочешь дожидаться декабря 2004 года или последующих расчетов, можешь получить "Москвич". Кстати сказать, как говорится, в одни ворота игра. А кто записывался на "Таврию", например, до "Москвича" он должен доплачивать. А вот, когда снижается сумма, государство ничего не доплачивает. Интересный факт. Вот это постановление было признано Верховным судом незаконным. Леонид Никитинский: То есть решение достаточно рядовое? Александр Федин: Да, но в последствии, когда изменилась статья 3-я закона, который сейчас Марьяна назвала, прямо в законе было определено поручение правительству - разработать и принять вот эту государственную программу погашения этих долгов, и в самом законе были определены сроки. Верховный суд давал разъяснения по поводу вынесенных решений по такой категории дел даже до изменения этой статьи. Мы считаем, что поскольку решение суда не исполнено, следовательно, обязательства не прекращены. Поэтому исполнение решений, вынесенных до изменения закона, должно регулироваться этим законом, крайний срок - декабрь 2004 года, к сожалению. Ольга Хускивадзе: В данном случае государство не выполнило свои обязательства перед гражданами. И мне представляется, что суды могли бы оспорить решение об исполнении обязательства государства по воле государства. То есть государство, по сути, предлагает гражданам отдать свои деньги, а государство свои обязательства выполняет тогда, когда удобно государству. Мне кажется, это несправедливо. Это несправедливо и с точки зрения гражданского права. В данном случае мы имеем дело с гражданско-правовыми отношениями, в которых участвует, с одной стороны государство, принимающее деньги, то есть заемщик, а с другой стороны, граждане, которые эти деньги отдают. Судебное решение подтверждает тот факт, который установлен предыдущим законом. Да, государство не снимает с себя обязательств выплатить, но когда и что? Понимаете, любое гражданско-правовое обязательство предполагает реальное исполнение того, на что рассчитывала другая сторона. Если государство мне говорит: да, я тебе должно, но что и когда - я определю сам. Леонид Никитинский: К сожалению, у нас эта ситуация достаточно типичная. Ольга Хускивадзе: Но это не значит, что это нормально. Александр Федин: И не только по товарным обязательствам, помните, по валютным вкладам? Если закон вводит мораторий - это одно, если правительство задерживает расплату, я согласен с адвокатом, здесь суды должны все меры принимать для того, чтобы другая сторона выполнила возложенные на нее обязательства. Леонид Никитинский: Все-таки мы лишний раз убедились в том, что граждане чего-то могут добиться, обратившись в суд, хотя подчас это стоит немалых усилий и нервов. Другие передачи месяца: |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
