Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[08-03-04]
Правовая защита от домашнего насилияВедущая Марьяна Торочешникова Марьяна Торочешникова: Наша передача выходит в эфир 8 марта, в Международный Женский день. И прежде чем начать разговор с экспертом в нашей студии -Александрой Каревой, она руководитель правовой программы Ассоциации кризисных центров помощи женщинам "Остановим насилие!" - я предлагаю послушать историю того, откуда собственно появился этот праздник - Международный Женский день. С этой историей нас познакомит Михаил Саленков. Михаил Саленков: Историю празднования Международного Женского дня принято связывать с именем революционерки Клары Цеткин. Именно она на Международной конференции женщин в Копенгагене в 1910 году провозгласила идею отмечать 8 марта как день рождения женского пролетариата. Именно 8 марта 1857 года работницы швейных и обувных нью-йоркских фабрик прошли маршем по улицам города, протестуя против низких заработков и тяжелых условий труда. В 1911 году этот праздник впервые отмечался 19 марта в Австрии, Дании, Германии Швейцарии. В России празднование Международного Женского дня стало традицией, начиная с 1913 года, сюда этот праздник привезла Александра Колонтай. В полном смысле международным праздник считать сложно, так как его почти не отмечают за пределами бывшего Советского Союза. Сегодня Международный Женский день утратил свою политическую окраску и для одних это праздник весны, любви и красоты, а для других - еще один выходной. Марьяна Торочешникова: Как уже было сказано в этой справке, женщины, наконец, - в далеком 1910 году, - решили определить свою позицию в обществе, настоять на том, что они такие же люди, как и мужчины, что они тоже имеют право жить и работать свободно. Однако тогда не говорилось ничего о праве женщины на свободную от насилия личную жизнь. В последнее время о домашнем насилии стали достаточно много говорить. Причем, многим кажется, что это больше проблема социальная или психологическая, никто не хочет выносить ее на правовой уровень. Мне бы поэтому хотелось, Александра, сегодня поговорить о насилии в семье именно с точки зрения правовой. С позиций, отраженных в российском законодательстве. У меня есть сведения, - это статистика МВД России, - что, согласно ей, одна российская женщина становится жертвой насилия и избиения каждые две секунды. При счете 1001-1002 еще одна российская женщина становится жертвой бытового насилия. Эта статистика также свидетельствует, что 60-75 процентов женщин, потерявших свою жизнь в результате бытового насилия, были убиты уже после того, как они разорвали отношения с насильником. И каждый час одна из российских женщин погибает от рук мужа или партнера. Вот это какие-то страшные совершенно цифры. У меня верные данные? Александра Карева: Мне кажется, они не до конца отражают реальную и действительную ситуацию у нас в стране, потому что проблемы семейного насилия носят латентный, скрытый характер. Далеко не каждая женщина обращается в правоохранительные органы за защитой, а следовательно, то, что происходит за дверями квартиры, остается совершенно закрытой информацией для общества. Марьяна Торочешникова: То есть доверять статистике МВД, в принципе, не очень разумно в данном случае, просто потому что не каждая придет и пожалуется? Александра Карева: Ну, доверять можно, потому что статистика в этом случае отражает реальные обращения уже в правоохранительные органы. В то же время можно говорить о том, что практически каждая пятая российская женщина - по последнему исследованию, которое проводил Совет женщин МГУ, - проживает в ситуации регулярного жестокого физического насилия со стороны своего супруга или партнера. Но существуют и иные виды насилия - экономическое, психологическое, сексуальное, угрозы, - которые практически остаются вне закона. Марьяна Торочешникова: Но теоретически каждая российская женщина законодательно весьма и весьма защищена. Во-первых, существует Декларация прав человека, которую Россия ратифицировала и в которой говорится о том, что все люди рождаются свободными и равными в своем достоинстве и правах. Кроме того, в этой же декларации говорится о том, что каждый человек имеет право на жизнь без насилия (я уже, правда, не цитирую статью). Также Конституция Российской Федерации закрепляет равноправие между мужчинами и женщинами и точно так же закрепляет право человека на жизнь без насилия. А в Уголовном кодексе есть статьи, которые предусматривают ответственность за избиение, оскорбления, изнасилование тем более. Так что же происходит, почему реально эти законы не работают в жизни? Александра Карева: Проблема заключается в том, что на сегодняшний момент семейное насилие, домашнее насилие не криминализировано и не признается преступлением. Уголовный кодекс содержит правовые нормы, которые предусматривают ответственность действительно за побои, за нанесение телесных повреждений разной степени тяжести, за истязания, угрозу убийством - это те статьи, по которым достаточно часто квалифицируется домашнее насилие. В то же время нигде не отражается именно факт отношений между преступником и пострадавшим от семейного насилия. И на сегодняшний момент назрела огромная потребность в том, чтобы был принят отдельный федеральный закон о предотвращении семейного насилия, потому что, к сожалению, правоприменители - правоохранительные органы, милиция - зачастую не признают семейное насилие преступлением. Они считают, что это частное дело семьи, куда им не стоит вмешиваться и осуществлять свои защитные функции. Марьяна Торочешникова: Кроме того, здесь, наверное, срабатывает мужская солидарность такая, да? Александра Карева: К сожалению, сотрудники милиции, как и многие граждане нашей страны, являются носителями так называемых стереотипных представлений, мифов, как мы их иногда еще называем, о проблеме домашнего насилия. Ну, эти расхожие представления... Марьяна Торочешникова: Бьет - значит, любит. Александра Карева: Да, бьет - значит, любит. Что, как правило, это происходит в семьях с низким социальным статусом, в каких-то очень маргинальных семьях. О том, что причиной, например, является алкогольная зависимость супруга. Действительность совершенно иная. Опыт работы Ассоциации кризисных центров (в нашу организацию на сегодняшний момент входит 47 кризисных центров из различных городов России) показывает совершенно обратное. Практически любая женщина может подвергнуться семейному насилию, никто из нас не застрахован от того, чтобы оказаться в этой ситуации. Марьяна Торочешникова: Хорошо, но вот есть ситуация: муж бьет. Мне, честно говоря, непонятно, зачем жить с тем мужем, который тебя бьет. Конечно, может быть, есть и общие дети, и жалко, и квартира, и куча каких-то других проблем - и "уж я буду терпеть". Но когда терпеть становится невыносимо, что делать-то в этой ситуации, куда идти, к кому бежать, у кого просить помощи? Александра Карева: Все-таки стоит обращаться в общественные организации, в кризисные центры, для того чтобы получить помощь и психолога, и юриста и попытаться разрешить правовыми методами ситуацию семейного насилия. Хотя можно с сожалением сказать, что таких организаций, конечно, не много, и далеко не во всех городах - а уж тем более небольших городах и селах - есть подобные организации. И защиту получить, даже с помощью юриста, конечно, тоже очень непросто, потому что взаимодействие с правоохранительными органами, тем более с нашей судебной системой, - это всегда большая проблема. Возвращаясь к вопросу о том, почему она живет, почему не уходит и достаточно долго терпит, к сожалению, не все хорошо понимают, что, когда мы говорим о насилии в семье, мы не говорим о единичном акте агрессии. Мне кажется, стоит развести эти два понятия - конфликты, например, семейные (как часто очень заменяется понятие "семейное насилия" на "семейный конфликт"). Семейные конфликты, безусловно, существуют во всех семьях и обусловлены тем, что все люди разные, имеют разные точки зрения, ценностные какие-то ориентации, и возникают какие-то проблемы во взаимоотношениях. Но семейное насилие - это система поведения, целью которой является получение власти и контроля над зависимыми членами семьи, и в первую очередь это женщины, дети и пожилые родители. Насилие в семье, как правило, развивается циклично, оно по кругу происходит. Это не просто теоретические какие-то измышления по этому поводу, это анализ реальных совершенно случаев, с которыми обращаются женщины. Марьяна Торочешникова: Александра, ну ладно, предположим, что муж ударил или избил один раз. Потом он приходит, просит прощения - ты его прощаешь, потому что это было первый раз и мало ли там что. Но это повторяется спустя какое-то время. Почему же после того, как уже это повторилось, женщина не предпринимает каких-то мер, не идет в милицию жаловаться, на худой конец? Александра Карева: Разорвать этот цикл достаточно трудно и непросто, потому что после акта насилия - возможно, это первое избиение, пощечина или какое-то сильное оскорбление, унижение - как правило, следует фаза раскаяния (или мы ее иногда называем в кавычках "медовый месяц"), когда мужчина приносит извинения, пытается найти оправдания своему поведению, клянется, что никогда больше в жизни не поднимет руки на свою супругу, демонстрирует поведение добропорядочного отца семейства. В тоже время рано или поздно эта стадия заканчивается и наступает фаза такого нарастания напряжения и впоследствии происходит опять какой-то острый инцидент, акт насилия. Тенденция такова, что, как правило, промежутки времени становятся все короче, а акты насилия все более и более жестокими (например, от психологического оскорбления приходим к физическому уже насилию), а стадия раскаяния сокращается, как правило, в конце, когда уже достаточно длительная ситуация, она исчезает. Напряжение периодически сменяется острыми актами насилия. Проблем, которые мешают женщине покинуть обидчика, достаточно много, и объективных, и субъективных. Во-первых, огромная проблема для нашей страны - жилищная ситуация, потому что люди, которые проживают на одной жилплощади, которая порой приватизирована, а следовательно, является собственностью, и совсем непросто лишить обидчика права проживания в этой квартире. Марьяна Торочешникова: То есть если он упрется рогом, грубо говоря, он ее и разменивать не захочет. Александра Карева: Собственно, так и происходит. И здесь вот можно опять выразить сожаление, что в России очень мало убежищ для женщин, пострадавших от насилия. Сейчас, насколько мне известно, 8 государственных убежищ существует. Марьяна Торочешникова: То есть они существуют все-таки? Александра Карева: Они существуют, но, как вы понимаете, в небольшом количестве городов. Например, в Москве нет ни одного убежища для женщин, пострадавших от насилия в семье. Это огромная проблема, потому что получается, что женщине достаточно трудно вообще решиться на инициацию каких-то правовых действий, потому что получается, что она должна возвратиться в опасную для нее ситуацию - в квартиру, где проживает обидчик. И любое обращение за помощью в правоохранительные органы, безусловно, обидчику будет сразу известно - и следуют угрозы. Марьяна Торочешникова: То есть это может спровоцировать еще один конфликт. Александра Карева: Это может усугубить ситуацию. Марьяна Торочешникова: Предположим, что женщина не выдержала издевательств, пришла в милицию, написала заявление - и там действительно нашлись адекватные сотрудники милиции, которые действительно помогли довести это дело до суда. А как эти дела рассматриваются в судах, какую позицию по этим делам занимаюсь судьи. Александра Карева: Судьи - такие же люди, большинство из них, к сожалению, пока придерживается тех же самых стереотипных представлений. И я была участником нескольких процессов, когда, несмотря на то, что человек осуждался по статье "Угроза убийством" (а следовательно, уже обвинение в этом суде представлял прокурор, и вина этого человека была практически доказана, но не было еще приговора), вот было судебное заседание, и я была свидетельницей того, что судьи пытаются примирить в супругов или даже бывших супругов, наверное, мотивируя это какими-то своим представлениями, которые, на самом деле, упираются в те же самые мифы: бьет - значит, любит и так далее. Марьяна Торочешникова: Это, вообще-то, достаточно странно, учитывая, что в России большинство судей как раз женщины. Александра Карева: Я не думаю, что это имеет отношение к полу. Я думаю, что это имеет отношение к тому, что люди зачастую не понимают эту проблему до конца, не понимают, в чем ее причины, не видят всех последствий, особенно травмирующих детей. Все-таки им кажется, что вот это формально сохранение семьи как бы на пользу, хотя, как вы понимаете, для детей нет ничего более травмирующего, чем проживать в ситуации семейного насилия. Марьяна Торочешникова: Как правило, какие приговоры все-таки выносят судьи? Если говорить о таком уголовном деле, как, например, избиение, то там же множество вариантов, какое наказание можно назначить человеку, даже если его посчитали виновным. Его могут оштрафовать, его могу отправить на общественно полезные работы, ему могут дать условный срок, ну, и его могут отправить в колонию. Вот в случае, когда ему дают условный срок или штраф, - это имеет какой-то смысл, можно это вообще считать реальным наказанием? Ведь фактически этот человек, который избивал, психологически давил и вообще насиловал в буквально смысле этого слова, он остается там же, с ним ничего не происходит. Александра Карева: Вы знаете, мне кажется, что в любом случае смысл есть. Потому что все-таки вынесение какого-то положительного решения и приговора судебного, наказание человека совершенно явно показывает ему, что все-таки он преступил грань возможного. И он нарушил закон, а следовательно, наказание должно быть неотвратимо. Вот, к сожалению, оно не всегда является неотвратимым, и привлечь к ответственности достаточно трудно. И очень малый процент дел о семейном насилии доходит реально до судов. К сожалению, сотрудники милиции, которые могут способствовать этому и проводить качественное расследование, представлять в суд доказательства, зачастую не всегда полностью выполняют свои обязанности. И кроме этого, наверное, вам известно, что не так давно был принят новый Уголовно-Процессуальный кодекс, который ввел понятие мирового суда. Наверное, законодатели, как водится, хотели сделать как лучше, облегчить путь обращения в суд, потому что в ведении мирового судьи находятся вопросы возбуждения уголовного дела, рассмотрения дела, вынесения приговора по делу. Но, к сожалению, ситуация для наших клиенток ухудшилась. Потому что теперь получается, что пострадавшая женщина, которая, как правило, имеет физические повреждения и, конечно, находится в очень угнетенном психологическом состоянии, должна выполнить функции сотрудника милиции, а следовательно: собрать доказательства, опросить соседей, упросить их свидетельствовать в суде, прийти в суд и рассказать, что они слышали, видели, свидетелями чего они являются. В то же время она должна выполнить, по сути, функцию прокурора и грамотно составить обвинение, составить достаточно грамотное какое-то заявление, письменные документы. Это сделать все очень непросто. Конечно, если есть кризисный центр, общественные организации, которые выполняют эту функцию, можно воспользоваться этими услугами, но, как мы сказали, нас не так много. Поэтому правовая защита в случае семейного насилия на сегодняшний момент, пока не принят отдельный федеральный закон "О предотвращении насилия в семье", является очень огромной проблемой. Марьяна Торочешникова: А что там случилось с этим федеральным законом? Насколько мне известно, начиная, наверное, с 1995 года, была масса проектов этого закона. Что же такое, почему ни один из них не прошел в Думе? Александра Карева: По всей видимости, законодатели посчитали, что финансирование данного закона достаточно сложно, проблематично. Много было споров, более 40 слушаний этого законопроекта. Но сейчас мы надеемся все-таки, что новый состав Государственной Думы будет рассматривать этот вопрос вновь. Одним из основных направлений деятельности Ассоциации кризисных центров как раз является лоббирование законотворчества именно для предотвращения насилия в семье. Марьяна Торочешникова: Так ли он нужен, этот закон? В Росси есть уже какие-то законы, которые должны защищать, но на самом деле никого не защищают. Александра Карева: Закон в этом случае все равно очень важен, потому что в законе будет, во-первых, само понятие - что такое семейное насилие. Будет прописан механизм реализации закона, должны быть найдены средства для финансирования всех мероприятий, которые предусмотрены в этом законе, например - на создание специализированных учреждений, где бы женщины в тот момент, пока ситуация разрешается, могли бы проживать в безопасности. Марьяна Торочешникова: Вот этих самых убежищ. Александра Карева: Да, например, убежищ. Вот, например, в законодательствах некоторых стран Западной Европы, в Штатах, в Канаде есть такое понятие, как "защитный охранный ордер" - он предписывает, что в случае обращения по поводу семейного насилия... женщина может обратиться в суд и немедленно получить этот ордер, который, например, запрещает обидчику подходить к дому, к ребенку или к ней ближе, чем на несколько метров. В тот момент, пока еще проходит разбирательство, собираются доказательства (действительно надо доказать, было ли это событие, виновен ли этот человек), вот на момент разбирательства все-таки гарантируется безопасность женщине. И это очень важно, потому что в России парадоксальная в этом случае ситуация. Женщина, которая подвергается насилию в семье, должна убегать из собственного дома с детьми и искать себе какое-то убежище, пристанище. А человек, который нарушает закон, который агрессивен, который относится к своим близким совершенно ужасно и ставит их в такое положение, - в его образе жизни ничего не меняется, он продолжает жить в тех же самых условиях, что и ранее. Марьяна Торочешникова: Мне хотелось бы подытожить все сказанное и дать конкретные советы, конкретные рекомендации. Что же делать женщинам, чтобы восстановить свое право на жизнь без насилия? Александра Карева: Во-первых, в любом случае, несмотря на все трудности взаимодействия с милицией, стоит обращаться в правоохранительные органы. В то же время перед этим, наверное, стоит обратиться в общественные организации или, по крайней мере, на телефон доверия кризисного центра и получить минимальную правовую помощь. Потому что бывают какие-то нюансы, о которых сотрудники милиции не полностью информируют пострадавшую женщину, но они очень сильно влияют на ход дела. Конечно, надо обращаться с официальными письменными заявлениями. Заявление обязательно должно быть зарегистрировано, и в 10-дневный срок женщина должна получить ответ по этому поводу: была ли проведена проверка, возбуждено ли уголовное дело или ей предлагают обратиться в суд в порядке частного обвинения. Обязательно необходимо каждый раз, если совершается физическое насилие, сексуальное насилие, фиксировать все повреждения, которые вы получили, в травматологическом пункте и внимательно относиться к тому, как врач регистрирует это в документах, чтобы была описана подробно локализация повреждений, размеры и цвет. И обязательно всегда надо брать документальное подтверждение того, что вы обращались в этот травматологический пункт, именно к этому врачу и в такой-то день. Это все имеет огромное значение для сбора доказательств. В дальнейшем, конечно, несмотря на трудности взаимодействия с милицией, стоит проявлять настойчивость. Регулярное обращение в правоохранительные органы может способствовать тому, что дело все-таки будет возбуждено - ну, не по статье "Повреждения" в зависимости от степени тяжести, а, например, по статье "Истязания". Потому что существует 117-ая статья Уголовного кодекса "Истязания", когда наказание предусматривается за систематические побои или иные насильственные действия, - тогда это уже статья не частного обвинения, и, следовательно, сотрудники правоохранительных органов могут возбудить дело, его расследовать и дальше представить это обвинение в суд. Марьяна Торочешникова: А если муж не бьет, а просто "прессингует" - вот это как можно доказать? Александра Карева: Сделать это достаточно непросто, то есть никаких особых норм в этом случае не существует. Поэтому мне хотелось бы еще проинформировать наших слушательниц о том, что кризисные центры предоставляют не только правовую помощь, но и психологическую. И можно обратиться на телефон доверия, и можно получить очные психологические консультации, при этом неоднократные. Кроме этого, во многих центрах - например, в нашей Ассоциации "Остановим насилие!" - работают группы поддержки для женщин, пострадавших от семейного насилия. Марьяна Торочешникова: Вот эти центры кризисные, они бесплатные? Александра Карева: Все кризисные центры, которые входят в Ассоциацию "Остановим насилие!", оказывают услуги на условиях анонимности, бесплатности конфиденциальности. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
