Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[25-09-03]
Обзоры прессыГость программы - "главный по оборотням" Константин РомодановскийВедущая Елена Рыковцева Тема "оборотней в погонах" вновь оказалась в центре внимания российских изданий, и, соответственно, в центре внимания нашей программы. Наш сегодняшний гость - начальник Главного управления собственной безопасности МВД Константин Ромодановский. В разговоре также участвуют Владимир Демченко, корреспондент газеты "Известия", и Сергей Тополь, обозреватель отдела преступности газеты "Коммерсант". И вот с чего я хотела бы начать наш сегодняшний разговор. С легкой руки министра Грызлова страну захлестнула "оборотне-мания". Только в одном сентябре московские и региональные газеты вывели на чистую воду оборотней во всех сферах деятельности. Иду по заголовкам. "Оборотни в рясах" - священники имеются в виду, калининградская газета о них пишет. "Оборотни-таксисты" - это "Российская газета". "Оборотни в костюмах" - это ивановская газета о коррумпированных чиновниках. "Оборотни-озеленители" - это газета "Русский курьер". "Автомобиль-оборотень", который притворился милицейской машиной, - это "Вечерняя Уфа". "Оборотни в лампасах" - это третий московский канал о задержании пятерых армейских генералов. И, наконец, астраханская газета "Волга" с материалом под названием "Есть оборотни и в энергосистеме" - это репортаж о том, как собрание трудового коллектива радиоэлектронной станции обсуждает персональное дело электромонтера Божедомова и водителя Калиева, совершивших кражу электропроводов. Материал исполнен гневом в адрес вот этих самых "оборотней". И я хотела бы обратиться к Владимиру Демченко. Вы как объясняете тот энтузиазм, с которым общество бросилось выявлять "оборотней" в своих рядах? Владимир Демченко: Ну, я не думаю, что была другая ситуация до ареста "оборотней". После ареста "оборотней", как вы сказали, с легкой руки нашего министра внутренних дел, любой нечестный человек теперь именуется "оборотнем". То есть это такое очень емкое и очень образное определение нечестных людей, которое выражает чаяния народа о высшей справедливости, что любые нечестные люди, которые их обижают, будь то милиционеры, будь то священники, будь то водители, будут когда-нибудь наказаны. Я не думаю, что это проявление явления, просто это название того, что было как бы до того. Елена Рыковцева: И теперь я хотела бы поговорить об отношении общества к собственно операции "оборотни в погонах". С одной стороны, действительно существует благодарность. Процитирую в подтверждение газету "Архангельск": "Отношение простых людей к милиции сейчас меняется в лучшую сторону. И произошло это в первую очередь благодаря министру, который взялся за реформу ведомства не со смены вывески или рокировки кабинетами, а с конкретных дел. "Наконец-то", - вздохнули многие россияне, которым приходилось сталкиваться с милицейским произволом, узнав о разоблачениях и арестах "оборотней в погонах"". С другой стороны, есть крайне скептическое отношение к этой операции московской прессы - здесь цитаты приводить бессмысленно, их не счесть. Многие журналисты считают эту операцию пиаровской акцией, приуроченной к выборам. И сразу скажу честно, что я тоже отношусь к числу таких журналистов. Вы, Константин Олегович, в своем интервью газете "Известия" пытались убедить ее читателей, что это не так. Может быть, вы попробуете теперь убедить наших слушателей, что не так, не пиаровская акция? Константин Ромодановский: Попытаюсь. Я уже говорил и в одном интервью, и в другом, пытался объяснить, что те результаты, которые были получены нашим подразделением, как и другими, - это результат многодневной работы. Работа продолжалась не неделю, не месяц, а несколько лет. Те фигуранты, с которыми мы столкнулись в итоге своей деятельности, - это не простые люди, это подготовленные специалисты, которые владели навыками конспирации. Это такие же оперативные работники, как мы. И конечно, уличить их, задокументировать их деятельность - это, как говорится, не ежеминутная какая-то акция. За руку их просто так не поймаешь. Здесь нужно проводить много мероприятий, это требует большого внимания, большой отдачи. Сотрудники, которые работали по этому направлению - поверьте мне, - наверное, дома месяцами не бывали, изредка в выходные дни посещали семью, а все остальное время тратили на работу. И говорить о том, что за 2-3 месяца мы могли подготовить подобную акцию и ее провести в какие-то конкретные сроки, - это просто немыслимо, это никакой критики, наверное... Елена Рыковцева: Вы знаете, выдерживает критику это положение. И я объясню почему. Я просто свою точку зрения высказываю. Вот я смотрю газету "Комсомольская правда", она была вся заполонена тогда материалами рекламного характера, действительно, рекламными - в соответствующей рамочке: о том, что Грызлов выступил перед сторонниками "Единой России" в каких-то городах, о том, что готовится съезд сторонников этой партии: Была мощная кампания, приуроченная к этому съезду, и в одном и том же выпуске программы "Время" - не только в Комсомольской правде", - но и в программе "Время" - шли материалы просто через один: вот съезд - а вот "оборотни", съезд - "оборотни". Неужели совпадение такое?! Константин Ромодановский: Вы знаете, и до реализации, до этой операции, в ходе которой были задержаны сотрудники МУРа, ГУСБ (Главное управление собственной безопасности - ред.) проводило аналогичные операции. Может быть, количество задержанных было меньше, может быть, в какой-то мере, тот вред, который они наносили людям, был слабее, тем не менее, работа продолжалась постоянно. Вы понимаете, дело в том, что если те мероприятия требовали меньшего периода времени, меньшей подготовки, то здесь меньше чем за 1,5-2 года просто не могли успеть, не могли подготовиться, не могли реализоваться, скажем оперативным языком, на том уровне, ну, чтобы не оплошать. Елена Рыковцева: Сергей Тополь, газета "Коммерсант", хочет что-то добавить. Сергей Тополь: Дело в том, что я вчера случайно включил телевизор и попал на программу "Тюрьма и воля", которую вел Политковский. И там выступал ваш бывший коллега и по ФСБ, и по МВД Александр Михайлов. Так вот, Александр Михайлов вчера в эфире совершенно четко сформулировал то, о чем говорила Лена, что это был пиар. Ваш коллега! Он, правда, сейчас академик, вы знаете. Правда, непонятно какой академии, но тем не менее. Елена Рыковцева: Вот не удается убедить, не удается убедить даже коллег. Константин Ромодановский: Я понимаю, конечно, что мнение академика может быть очень весомо, но, насколько мне известно, академик Михайлов несколько лет уже как отошел от оперативной работы. Наверное, ему сложно судить объективно о тех новых моментах в оперативно-розыскной деятельности, о тех аспектах, тех трудностях, которые наши объекты нам преподносят в их умении скрываться от изобличения. Скажем так, я оперирую не какими-то домыслами, а я оперирую конкретными материалами, которые я, к сожалению, не имею возможности предоставить населению широкому, но, тем не менее, эти материалы дают мне уверенность говорить твердо и убежденно, что никакой кампанейщины, кампании здесь нет. Здесь есть планомерная работа. И то, что министр Грызлов мог оперативно озвучить - это говорит просто о том, что он владел ситуацией с самого начала. Принеси какую-то серьезную информацию лицу неподготовленному - наверное, он будет долго ее изучать. А тот человек, который полностью в курсе дела и владеет ситуацией с первого дня и до последнего, он быстро реагирует, и его правильно понимают. Елена Рыковцева: Значит, будем считать, что совпадение, вот так совпало. К нашему разговору присоединяются слушатели. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Добрый день, господа. Я хотел бы обратиться к нашему уважаемому Константину Олеговичу. Елена Рыковцева: Представьтесь, пожалуйста. Слушатель: Я сам рабочий из Молдавии, зовут меня Александр. Мы работаем здесь, в Москве, имеем государственную регистрацию на Поварской улице, дом 22, строение 1. И к нам каждую неделю приезжают сотрудники милиции Арбата и берут с нас по тысяче рублей, не давая никаких квитанций. Объясните, что это за поборы. Константин Ромодановский: Вы сами совершенно правильно дали оценку этому процессу. Я вам рекомендую обратиться официально в ГУСБ МВД России. Мы либо сами займемся решением создавшейся ситуации, либо поручим это каким-то нашим подразделениям, которые будут действовать под нашим контролем. Елена Рыковцева: Александр, вы на связи с нами еще? Слушатель: Да-да. Елена Рыковцева: Скажите, а почему вы не обращались? Почему вы платите и не обращаетесь? Слушатель: Дело в том, что мы уже обращались несколько раз в течение месяца, и письменно, и устно. Но, к сожалению, все продолжается. Ведь, говорят, на Арбате настоящая мафия. Может быть, это сказки, но ведь это сказки из жизни нашей. Пожалуйста, примите нашу информацию как официальное заявление и возьмите ее на карандаш. Елена Рыковцева: Так, один "карандаш" у нас уже есть. Владимир Демченко, "Известия", пожалуйста, вы хотели присоединиться к разговору. Владимир Демченко: Я хотел несколько слов добавить по предыдущей теме разговора - насчет того, пиар-акция или не пиар-акция. Я думаю, что никто здесь и никто из слушателей не думает, что, когда разработка вот этой вот "бригады оборотней" началась 1,5-2 года назад, она уже тогда четко подстраивалась под конкретное число, под конкретный съезд. Тогда было еще не известно, когда будет этот съезд и будет ли он вообще. Елена Рыковцева: Но речь же не о начале операции, а об оглашении ее итогов. Владимир Демченко: Я думаю, что так получилось, что сама операция произошла, и это как-то совпало со съездом. И может быть, кто-то попытался ее, и не без успеха, использовать на свою пользу как бы. Но говорить о том, что ГУСБ делало всю операцию в пиар-целях, я не стал бы. Елена Рыковцева: А вот смотрите, Борис Грызлов в ходе недавней поездки по регионам сказал следующее: "После того, как появилась информация по ТВ об операции, проведенной в Москве по задержанию так называемых "оборотней в погонах", более 50 территориальных управлений в течение двух-трех недель прислали мне телеграммы о выявлении аналогичных случаев в своих рядах. Не было исключением и ГУВД Пермской области". В Перми это было сказано. Поразительное, на мой взгляд, высказывание! Выходит, что на местах сидели и ждали отмашки. И если бы ее не последовало - не было бы ни телеграмм, ни "выявлений аналогичных случаев". Ну что, это не кампанейщина, Константин Олегович? Константин Ромодановский: Нет, это не кампанейщина. К сожалению, действительно на местах, видимо, сидели и чего-то ждали. Елена Рыковцева: Чего ждали-то? Константин Ромодановский: Видимо, кнута и пряника. Елена Рыковцева: Вот как ждал наш рабочий, Александр, который сидит, ждет и - платит. Так что ли? Константин Ромодановский: Ну, мы по рабочему Александру разберемся конкретно. Потому что зачастую многие обращения (в том числе я иногда отвечаю по телефону прямому), иногда, переходя в стадию документирования, написания заявлений, обращений, они почему-то перестают быть. И такие факты есть. Сергей Тополь: Вчера Борис Грызлов сообщил народонаселению России, что милиции, то есть его ведомству, доверяют всего 40 процентов. Я думаю, что это опрос не совсем верный, я думаю, что цифра немножко ниже. Вы можете прокомментировать эту цифру? Константин Ромодановский: Вы знаете, я эту цифру комментировать не берусь. Я могу прокомментировать те цифры конкретные, которыми я владею. Вот я сейчас до уровня единиц сейчас, конечно, назвать не могу, но количество обращений за период работы министра (а я пришел на месяц позже), количество обращений и заявлений граждан увеличилось в три раза. Мне кажется, это, наверное, показатель доверия населения, и это, наверное, серьезный показатель. Мы в разговоре с вашим коллегой Демченко произвольно запросили количество обращений в июле и в августе 2003 года, я при нем нажал кнопку и попросил, чтобы мне назвали цифру сравнения. Это не какая-то там подготовка, это было несколько спонтанно. И вот он был свидетелем, что цифра даже с 2002 годом изменилась порядка в 2-3 раза. Да? Владимир Демченко: Да-да. Елена Рыковцева: Я уточню, что у нас в студии присутствует Владимир Демченко, который брал для газеты "Известия" интервью у Константина Олеговича Ромодановского. И на связи с нами опять слушатель. Пожалуйста, здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Я звоню вам из Московской области. Дело в том, что в Балашихинском районе регистрация жителей из других стран сосредоточена в Балашихинских ОВД всех населенных пунктов... ну, может быть, части. Что там творится с регистрацией, это уму непостижимо. Взятие взяток стало предметом деятельности МВД. Я расскажу про свой опыт. Я живу в коммунальной квартире, у меня одна комната. А вторую комнату занимает женщина, которая своих родственников с Украины селит уже в течение 3,5 лет в нарушение закона. И куда бы я ни обращалась - в прокуратуру, к заместителю главы города, в областное ОВД, еще сейчас не могу просто сказать, все это у меня есть, - ничто не изменилось в моей ситуации. А когда я спросила хозяйку, как она могла зарегистрировать в обход закона, она говорит: "А что сейчас за деньги не сделаешь?" И до сих пор я мучаюсь. И никакое МВД, ни участковые, никто не может помочь. Вот куда обращаться? Это Балашихинский район, ОВД. Елена Рыковцева: Ваш вопрос понятен. Но я не хотела бы зацикливаться или останавливаться на одном Балашихинском районе, потому что проблема регистрации за деньги, она, по-моему, абсолютно тотальная. Сейчас я даже прошу наших слушателей не звонить по этому поводу, потом что это не предмет нашего разговора. Тяжелая, мучительная проблема. Это везде. И если сейчас будут звонить, то это будет всякий раз по этому поводу. Сергей Тополь, пожалуйста. Сергей Тополь: 23 июля, когда произошло задержание "оборотней", я обратился к вам с вопросом, как бы вы назвали операцию, ее код. Вы сказали: "Динозавры". Почему "динозавры"? Насколько я понимаю, динозавры вымерли в юрском периоде, сейчас уже у нас, слава Богу, даже четвертичный, даже... Елена Рыковцева: Это вы от регистрации перевели разговор... Сергей Тополь: Совершенно верно. Так что, динозавры еще живут? Константин Ромодановский: Мы надеемся, что таких вот "динозавров" не много осталось. Вот такие определенные принципы что ли, когда делам оперучета присваиваются какие-то клички, это не всегда связано с тем составом преступления, с теми деяниями, которые совершают так называемые наши подопечные. Это название произвольное, оно избирается оперработником. Лично я считаю, что если название дано с душой и оно совпадает с деяниями проверяемых, то тогда успех будет. Но это лично мое мнение, это опыт моей работы и не более того. Я думаю, что не стоит зацикливаться на динозаврах, на чем-то еще. Елена Рыковцева: Действительно, это условно, фигура речи. Константин Олегович, я слушателей призвала не звонить по поводу регистрации, но я бы не хотела, чтобы вопрос совсем уж провис. Может быть, коротко, есть ли спасение от этого - от взяток при регистрации? Ну что же это такое? Может быть, вы мнение выскажете. Я понимаю, что вы впрямую этим не занимаетесь. Константин Ромодановский: Спасение есть, но мы, наверное, опять должны вернуться к тому, о чем я говорил, что иногда устные заявления проваливаются, скажем так, они не доходят до письменной формы. А та помощь людей, пострадавших, которая реально нам может быть оказана, она почему-то не оказывается. Мы предлагаем гражданам, пострадавшим, поучаствовать вместе с нами в процессе изобличения, скажем так, преступников. К сожалению, наши просьбы зачастую - правда, сейчас это меньше - остаются без ответа, люди боятся, говорят: "Лучше я уж так проживу, а в вашей инициативе участия принимать не буду". Вот такое пассивное положение, такая пассивная позиция, она во многом предопределяет сложившуюся ситуацию. Но если не мы с вами, то кто тогда? Елена Рыковцева: В общем, выход в том, что спасение утопающих - дело рук, соответственно... Константин Ромодановский: Отчасти да, потому что, скажем так, мы тоже граждане России, мы тоже члены общества, мы так же, как и вы, хотим побороться с этими злыми явлениями, что-то изменить, но мы это должны делать вместе. Мы часть общества, милиция - часть общества. И смотреть на милицию как на какую-то силу, которая сама придет и сама все сделает, это, наверное, глупо просто. Нужно нам помогать, и помогать активнее. Я, конечно, не призываю ко всеобщей подозрительности, к всеобщему "стукачеству", но вместе с органами правопорядка свою страну должны защищать ее граждане. Елена Рыковцева: Успеваем дать еще один звонок в первой части нашей программы. Пожалуйста, вы в эфире. Здравствуйте. Слушатель: Москвичка, Людмила Ивановна. Когда мы услыхали, что начинается вот эта операция "Оборотни", обрадовались так - я вам не могу передать. Я живу в Москве. И вот у Ромодановского такая фамилия историческая, я его даже не хочу называть господином, я его хочу назвать товарищем. Мы всегда на вашей стороне. И, пожалуйста, будьте сильными, будьте мужественными и не реагируйте на вот эти всякие всхлипы, что это какая-то пиаровская кампания. Спасибо вам. Константин Ромодановский: Спасибо. Елена Рыковцева: Комментировать будете? Константин Ромодановский: Я прокомментировал. Спасибо, спасибо за поддержку. Владимир Демченко: Я хотел вернуться к предыдущему вопросу. Мне кажется, положительная сторона всей этой операции с "оборотнями" в том, что вот эти мелкие взяточники, которые у нас в изобилии водятся на уровне территориальных отделов, они уже поняли, что безнаказанности, которая - надо признать - была всю вторую половину 90-х годов, ее, в принципе, уже нет. Естественно, на то, чтобы каждого мелкого взяточника, берущего 100 рублей за регистрацию, задержать, - на это нужно время, нужна система, которая, мне кажется, сейчас отстраивается. Может быть, в этом смысле то, что операция "Оборотни" была пиар-акцией, в этом смысле, может даже и положительный момент быть в этой пиар-акции. Резонанс из-за одного того, что кто-то себя пиарит, не может быть. Это проблема действительно заинтересованности. Елена Рыковцева: Мы продолжаем передачу "Час прессы". И я предлагаю эту часть нашего разговора начать с беседы по телефону с нашим собственным корреспондентом в Германии Евгением Бовкуном. Я попросила его рассказать об аналогичных операциях по выявлению нечистых на руку сотрудников полиции немецкой, но он ответил, что такие операции в Германии в принципе невозможны. Евгений, объясните сейчас участникам нашего разговора и слушателям, почему невозможны такие операции. Евгений Бовкун: Вы знаете, я бы не исключил полностью, что в будущем это останется по-прежнему невозможным, потому что многие пороки, связанные с генетикой социализма, переходят и прочно укореняются. Но вот в настоящий момент я действительно не слышал, не знаю о таких кампаниях. Единственная акция, которая напоминала кампанию, состоялась в проверке состояния безопасности в аэропортах. Приходили группы журналистов, телевизионщиков со скрытыми полицейскими (то есть с участием полицейских проводилась акция), и они проносили оружие в самолет. А потом выявляли, насколько в каком аэропорту хорошо поставлена безопасность. Вот единственное, что напоминает кампанию. А в остальном нет кампаний "чистых рук", потому что, в общем, грязь здесь другого качества. Я не скажу, что случаев нарушения закона нет полицейскими. Их достаточно много, но они все разнокалиберные, они как-то под систему не подпадают, трудно выявить систему. Буквально несколько примеров. Выпускница полицейской школы, - это совсем недавно - которая должна была работать в пограничной охране (а пограничная охрана занимается охраной аэропортов, важных объектов), уезжала в отпуск в Тунис. Полетела - и взяла с собой табельное оружие. Грубое нарушение. Ее, конечно, выгнали, но ее свои-то здесь пропустили, в аэропорту, и только тунисцы поймали. Теперь, двух полицейских судят в Штральзунге - это портовый город на севере Германии. Они отлавливали бомжей в центре города и вместо того, чтобы вести их куда-то, в какое-то место, в ночлежку, отвозили их на пляж, на побережье (было это зимой прошлой) и оставляли на берегу. Один бомж умер. В этой связи против полицейских возбуждено уголовное дело. Другой случай. Сотрудница полиции покрывала рецидивиста, преступника, убийцу, потому что стала его любовницей, не зная, что он преступник. Но когда узнала - продолжала его покрывать. Тоже судимость. Два полицейских ворвались в гостиницу, в один номер, где, как они подозревали, находился опасный преступник. У них был портрет с собой, фотография. Они открыли пальбу, убили. Это оказался какой-то мирный совершенно гражданин, который просто был на него немного похож. Тоже суд. Потом - но это было, правда, уже давно - один полицейский принимал участие в облаве на террористов, известного террориста Кляйна, который принадлежал к группе РАФовцев, и в перестрелке убил его. Против этого полицейского было возбуждено уголовное дело, потому что очень трудно было доказать, что он стрелял, обороняясь. Вот такие случаи. Есть еще очень много случаев, и все они нестандартные и какие-то неординарные. Елена Рыковцева: Евгений, вам спасибо большое. И, Константин Олегович, вопрос к вам. Завидуете сейчас, слушая, какие проблемы решает немецкая полиция? Константин Ромодановский: Я не уверен, что вашим корреспондентам представляется полным объем информации по тем процессам и явлениям, которые происходят в немецкой полиции, у наших коллег. Елена Рыковцева: У вас больше информации? Константин Ромодановский: Мы больше делимся информацией, чем немецкие коллеги. Год назад я был в Соединенных Штатах Америки, там тоже существуют подобные проблемы, там тоже проводятся операции, там тоже есть конкретные результаты. Мы в данной ситуации поступаем открыто, стараемся быть прозрачными, мы стараемся - в том числе и с вашей помощью - сделать процесс очищения от "оборотней" необратимым. И я думаю, что в этом плане у нас есть определенные надежды, что тот маховик, то колесо, которое раскрутили, оно в обратную сторону не повернется. Елена Рыковцева: Константин Олегович, море приходит сообщений на пейджер, и все про ГАИ: "Вымогательство ГАИ на дорогах продолжается, ГИБДД продолжает традиции ГАИ, какие меры к устранению этой болезни..." И вот опять же о зарубежном опыте. Спрашивает нас автор пейджерного сообщения: "Нельзя ли взять лучшее у зарубежных коллег и составить устав ГИБДД по французскому уставу дорожной полиции, где есть положение - не мешать дорожному движению"? Константин Ромодановский: Вы понимаете, здесь процесс гораздо сложнее. Взять элементарного водителя из числа журналистов. Я уверяю, у каждого десятого, а может быть и чаще, в документах будет лежать 50 или 100 рублей. Понимает, психология наша, она подстроена под эту систему, то есть здесь надо менять психологию... Я говорю, у каждого десятого. Елена Рыковцева: Это Сергей Тополь сейчас раскрыл свой бумажник и что-то показал Константину Олеговичу. Я даже не поняла, что именно. Сергей Тополь: Я показал документы водительские, и там не было 50 рублей. Константин Ромодановский: Я говорил, что у каждого десятого. Да, проблема эта существует. У нас есть определенные позиции в работе по этому направлению. Что-то делается. Мы запускаем и машины-ловушки, мы провели ряд мероприятий по ряду направлений, в том числе и по сдаче экзаменов в ГАИ. Выявляем нарушения, наказываем людей. Но я еще раз говорю, что одними усилиями контрольно-профилактического отдела ГИБДД (ГАИ), подразделения собственной безопасности... Ну, нас мало, чтобы решать эту проблему. И я поддерживаю выступление министра Грызлова, когда он сказал: "Обращайтесь, и направляйте нам видеодокументы, где сотрудники ГАИ нарушают установленный порядок". Елена Рыковцева: Всех так насмешило это обращение, ну что вы. Константин Ромодановский: Я вам объясню. Это абсолютно не смешно. Елена Рыковцева: Как же не смешно? Это надо с собой иметь камеру, фотоаппарат... Хохот стоял, честное слово. Владимир Демченко: А были уже какие-то, к вам поступили какие-то видеокассеты? Константин Ромодановский: Есть видеокассеты, нормально мы это дело используем. Почему это вас смешит? Елена Рыковцева: Смешит! Представить себе водителя за рулем с этой камерой... Сергей Тополь: Я единственный человек, который у гаишника взял деньги, в Москве и во всей России. Я могу рассказать эту историю. Елена Рыковцева: Сергей, очень коротко. У нас масса звонков и сообщений на пейджер. Сергей Тополь: Монтируют Астаховский мост через Яузу. И повесили знак "Поворот налево запрещен". Но повесили таким образом, что в определенное время, когда солнце светит в лоб, водители его не видят. Я повернул к кинотеатру "Иллюзион", и меня остановили восемь гаишников с Таганки. Восемь! Когда я поинтересовался, что они здесь делают и показал свои документы, они исчезли. Один остался и говорит: "Я тебя немного обижу, я тебя на 50 рублей обижу". Я говорю: "Ничего подобного, ты мне сейчас 500 дашь, чтобы я твое дело сейчас не отправил в ваше ведомство". Елена Рыковцева: И что, действительно дал? Сергей Тополь: 300 рублей. Елена Рыковцева: Ничего себе! Я передам сейчас слово нашим слушателям. Мне даже неудобно, что они так долго ждут на связи, но сначала прочитаю вопрос, который пришел на пейджер. Вопрос ко всем участникам передачи от Дмитрия из Москвы: "Как может Управление собственной безопасности, подчиняющееся тому же министру внутренних дел, контролировать МВД? Мне кажется, для этого нужна независимая прокурорская служба". Константин Ромодановский: За МВД надзирает Генеральная прокуратура. Такой институт есть, такой инструмент есть. Скажем так, перед подразделением собственной безопасности стоят задачи по оперативному исследованию данной ситуации. Мы проводим оперативно-розыскные мероприятия. Мы установленными законом методами и формами пытаемся найти, как говорится, негодяев и задокументировать их деятельность. Это немножко разные стороны медали. Мы действуем вместе с прокуратурой. Прокуратура надзирает и за МВД, и за ГУСБ. Эти два института действующие и, я считаю, эффективные. Елена Рыковцева: Я прочитала два ваших интервью и поняла так систему, что вы лично подчиняетесь структуре ФСБ, вы от имени ФСБ - может быть, я неправильно это формулирую - занимаетесь проверками внутри МВД, а уже вашу структуру, которой вы руководите в МВД, ваше Главное управление, проверяет прокуратура. Вот так я поняла. Константин Ромодановский: Нет, немножко не так. Я являюсь сотрудником МВД, я подчиняюсь только министру. Я уже говорил, что вне моего правового поля только руководитель, мой вышестоящий начальник. Елена Рыковцева: А над ним прокурор. Константин Ромодановский: Да, над ним прокурор, ну и президент - не надо забывать. Елена Рыковцева: Это даже не обсуждается. Константин Ромодановский: И все свои мероприятия мы проводим в рамках закона. И, естественно, за нами надзирает Генеральная прокуратура, в любой момент она может прийти, посмотреть, что мы делаем, как мы делаем и соответствуют ли закону все наши действия. Елена Рыковцева: Слушателям наконец-то даем слово. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Игорь Петрович, Москва. Я хотел бы задать вопрос уважаемому генералу. России очень повезло, что наконец-то пришел к руководству МВД порядочный, интеллигентный человек. У меня вопрос такой. Мы - не только москвичи, но и все россияне - на каждом шагу сталкиваемся с сотрудниками МВД. В "Золотом теленке" был очень хороший пример: как это так, у человека на 46-рублевую зарплату 10 тысяч в кармане? Мы все видим, подходя к любому отделению милиции, что там стоит куча дорогущих иномарок, что руководители каких-то районных отделений имеют шикарные особняки, хотя все жалуются на маленькие зарплаты. И восхищаюсь вашим мужеством, генерал, что вы согласились на роль "мальчика для битья". И еще. Грызлов сделал великое дело, что копнул эту кучу, но только он копнул - с одного места вы видите, как сразу поднялась вонь и поднялись мухи. Скажите, а не начать ли лучше с кадров, где осели люди, можно сказать, глупые ленивые и прожорливые, которые набирают такой штат сотрудников? И второе, не начать ли с милицейских учебных заведений, которые поставляют такие кадры, то есть вычистить это все? Спасибо. Константин Ромодановский: Спасибо. Вы знаете, вопросы, поднятые вами, они очень актуальны, они находятся в нашем поле зрения - и учебные заведения, и вот этот вопрос кадровых назначений в том числе. Мы два года назад в этом направлении немножко поработали и принимаем участие в решении кадровых вопросов, назначениях. Стараемся не допустить, чтобы на руководящие должности или должности определенного уровня назначались люди, запятнавшие себя чем-то, проще говоря - мерзавцы. Елена Рыковцева: Константин Олегович, в каком-то смысле в продолжение темы, которую сейчас поднял наш слушатель, я хотела сказать, что в прессе также существует еще один тип реакции - достаточно, впрочем, редкий - на операцию "оборотни в погонах". Вот газета "Вы и мы" города Обнинска Калужской области попыталась защитить милицию от вашего, видимо, ведомства. Написали так: "Как работники средств массовой информации, мы, конечно, за гласность. Но все хорошо в меру. "Оборотни в погонах!" "Взяточники в милицейской форме!" Сколько шуму наделали. А поймали-то с десяток пескарей, да одного "подлещика". Зато в душу наплевали всей милиции. Пойди теперь, докажи, что ты не верблюд и взяток не берешь. А работа зовет, а преступники наглеют, а зарплата на том же уровне, а техническое обеспечение начинается с резинового изделия РПР-16 и заканчивается духовым инструментом типа "свисток". Но, несмотря на трудности и проблемы, наша доблестная милиция делает свою работу четко и уверенно. Ловит жуликов, жестом "волшебной палочки" приводит в чувство лихачей и с надеждой смотрит в будущее". Так обнинские журналисты заступились за милиционеров. Что же говорить о самих милиционерах? В другой региональной газете - махачкалинской "Жизни" - как раз об этом. О вас с Грызловым так говорит журналист махачкалинский: "Старая эмвэдэшная гвардия ненавидит этот козырный тандем всеми фибрами души. По ее понятиям, усиление Ромодановского беспредел: хвост начинает вертеть собакой. Что неминуемо приведет к развалу пусть несовершенной, пусть коррумпированной, но все же худо-бедно действующей системы". И вот вопрос у меня такой к вам. Вы ощущаете вокруг себя эту атмосферу? Как вы это морально выдерживаете такое отношение к себе, если оно действительно существует? Константин Ромодановский: Я такого ощущения... Скажем, у меня такого ощущения нет. В целом коллеги правильно понимают создавшуюся ситуацию, но, я скажу, не все. Есть отдельные руководители, которым наша работа не нравится. Но рано или поздно все встанет на свои места, и мы сумеем понять почему. Заявление обнинских журналистов, вы знаете, я не разделяю по части наших претензий к обнинской милиции. Заявления и жалобы поступают, и они у меня на памяти. Ну а то, что "хвост начинает вертеть собакой"... Мне не кажется очень корректным это высказывание, потому что мне, скажем, министр импонирует, мне приятно с ним работать, здесь полное понимание. И, скажем так, успех тех мероприятий, которые мы проводили, я честно делю с ним. Елена Рыковцева: И мы слушаем звонки. Пожалуйста, вы в эфире. Здравствуйте. Слушатель: Здравствуйте. Это говорит Александр. Я считаю, что это самая настоящая показуха. Для того чтобы расти, Грызлову нужно было сделать вот этот пиар. Почему именно эти люди попали? Очевидно, они или нехорошо поступили с Грызловым, или не поделились, поэтому они и попали. Дело в том, что непорядочно поступают очень многие бюрократы в России. В частности, чтобы такую показательную работу сделать для общего обозрения, вот это и сделано Грызловым. Только для того, чтобы утвердить свою работу и показать, что можно расти дальше человеку. Елена Рыковцева: Спасибо вам, Александр, за мнение. И мы слушаем следующий звонок. Слушатель: Я что хотел сказать. Я полжизни проработал в МУРе. Я назову фамилии: Парфенов, Еркин, Рудек. Елена Рыковцева: А ваше имя-отчество? Слушатель: Владимир Иванович. Вы посмотрите, какая была плеяда сотрудников МУРа. Если несколько негодяев там попались, - ну что же делать, у нас такая система. Я хотел бы спросить генерала... Елена Рыковцева: Владимир Иванович, "у нас такая система" - это в МУРе вы имеете в виду? Слушатель: Нет. Я говорю, что если несколько негодяев попалось, то система у нас в стране такая. Какую зарплату получает сотрудник милиции, - это первый вопрос - в каких условиях живет? Генерал живет, я думаю, в трехкомнатной или в четырехкомнатной квартире. А в каких условиях живет сотрудник милиции - оперативник, просто милиционер? Он забыл о том, что они живут в общежитиях по 20 человек на 10 метров? И зарплату получают маленькую. Елена Рыковцева: Спасибо, Владимир Иванович. Ваш вопрос понятен, и я его в каком-то смысле продолжу. Решит проблему резкое повышение зарплаты сотрудникам милиции? Константин Ромодановский: Я считаю, нет. И что вы называете резким повышением зарплаты? Елена Рыковцева: Ну, не знаю... когда порядок цифр как-то меняется. Тогда давайте начнем по порядку. Вот Владимир Иванович спросил: какую зарплату получает работник милиции? Давайте с его вопроса начинать. В среднем - какую? Константин Ромодановский: В среднем руководитель получает где-то порядка 12-13 тысяч - это руководитель моего уровня - рублей, естественно. Елена Рыковцева: Ну, понятное дело. Константин Ромодановский: Я немножко не соглашусь с Владимиром Ивановичем по поводу того, где кто живет. Я сталкивался со случаями, когда старший опер - ему этот понятен термин, выражение - проживал в трехэтажном коттедже с автоматическими воротами. И я располагаю не одним таким фактом. Это то, что касается условий жизни. И, Владимир Иванович, мы с вами говорим не обо всех сотрудниках милиции, а говорим об отдельных негодяях, мы всегда это подчеркивали и подчеркиваем. Картина нам показала, что в целом милиция нормально все воспринимает, нормально реагирует, нормально работает. Но есть отдельные отщепенцы, которые и позорят честь мундира, и создают действительно ситуации, по которым нужно принимать самые серьезные решения. Я не знаю, как я ответил на его вопрос. Елена Рыковцева: Владимир Демченко присоединяется к разговору. Владимир Демченко: Мне кажется, что если мы будем платить милиционерам столько, сколько, скажем так, зарабатывали "оборотни" со всеми их коттеджами и иномарками, то на это не хватит и американского бюджета. Елена Рыковцева: И проблемы это не решит, потому что все равно больше захочется, по всей видимости. Владимир Демченко: Конечно. Сергей Тополь: Дело даже не в этом. Меня всегда удивляло вот что, честно говоря: почему здоровые мужики идут на такую маленькую зарплату и на такую тяжелую работу, фактически без выходных, потому что все время усиления. Я долго об этом думал, и у меня сложилось впечатление, что большинство людей, которые сейчас идут в милицию, они идут не просто за властью, они идут за властью с наганом. Мы фактически в своей газете, на наших полосах каждый день пишем о каком-нибудь милиционере, который эту власть со своим наганом применил не на пользу общества. Поэтому общество должно себе задать совершенно четкий вопрос: почему молодые и здоровые люди идут на такие маленькие зарплаты и на такую тяжелую работу... Елена Рыковцева: Сергей, а в романтические порывы вы совсем не верите - защищать общество и так далее? Сергей Тополь: Нет, я уже достаточно старый человек. Я не верю в романтизм, совершенно верно, не верю. И думаю, что никто не верит, потому что у них есть семьи, семью на зарплату милиционера прокормить в Москве - я сейчас Москву беру, поскольку я в Москве живу, - невозможно. Елена Рыковцева: Владимир, а ваше мнение? Владимир Демченко: Вы знаете, я не уверен, что все идут за наганом и за властью, потому что очень многим сотрудникам милиции не дают ни наган, ни власть, кроме вот этого устройства, которое вы упомянули, - резиновая дубинка имелась в виду. Елена Рыковцева: А, РПР-16. Владимир Демченко: Дело в том, что многие, я думаю, сейчас идут в расчете на то, что когда-то ситуация поправится, у нас что-то стабилизируется. Кстати, я хотел задать вопрос Константину Олеговичу. Вот ваши сотрудники, в ГУСБ, вы их собираетесь проверять на "Полиграфе", вы их тщательно проверяете, все их мотивации, - вот почему они идут? У вас же тоже зарплаты не очень большие. Константин Ромодановский: Вы знаете, наверное, здесь нужно выделить три момента, решение которых позволит ситуацию изменить, наверное, в корне. Первый момент - материальный, но я его ставлю на третье место. Второй момент - это, конечно, желание работать, по-хорошему фанатизм, какой-то романтизм. И первое - это, конечно, изменение психологии, о чем я говорил в самом начале. То изменение, которое нам может дать воздействие на сотрудника милиции, - общество, семья, то есть мы с вами, окружение. Вот когда три этих направления будут реализованы, когда мы добьемся результатов по этим аспектам, вот тогда мы получим кардинальные изменения в деятельности милиции. Одной зарплатой вопрос не решишь. Почему? Я отчасти отвечу и на вопрос Владимира Ивановича. Скажем так, мы задерживали сотрудников, которые получали взятку в размере 20 тысяч долларов, 100 тысяч долларов. Можно ли это сравнить с тем увеличением заработной платы, которое государство способно в ближайшее время сделать для улучшения жизни сотрудников милиции? Конечно, нет, цифры просто несопоставимые. Люди уже привыкли к тем суммам, которые просто страшны для восприятия. Елена Рыковцева: Слушаем звонок. Здравствуйте, вы в эфире. Слушатель: Здравствуйте. Меня зовут Вадим Петрович, я житель района Павелецкого вокзала, москвич. Прежде всего, я должен сказать, что большое событие, что господин Ромодановский, представитель Министерства внутренних дел, присутствует на передаче такого критического направления на Радиостанции Свобода. Это большое событие и для граждан Москвы, и для МВД, думаю, и для Свободы - сам факт передачи, которая сейчас звучит. То есть ветры демократии, они и на МВД действуют, и это прекрасно, это очень хорошо. Я хотел бы сказать несколько добрых слов в адрес МВД, как ни странно, может быть, для кого-то это звучит. Я живу в районе Павелецкого вокзала и никогда не вижу каких-то таких чрезвычайных ситуаций в нашем районе. Всегда постовые на своих местах стоят, и когда граждан они задерживают, у меня не возникает вопрос, что это неправильно. Это видно очень часто. Я не могу сказать, что я все время провожу в нашем районе, но когда иду на работу, с работы... Так что большое спасибо господам милиционерам. Елена Рыковцева: Смотрите, какое совпадение: у нас в завершение программы такое оптимистичное мнение Вадима Петровича, и закончить я хотела тоже жизнеутверждающей заметкой из газеты "Тамбовское время". "Вчера тамбовские милиционеры гонялись не за преступниками, а друг за другом. Но это не было частью операции "Оборотень". Это в Пригородном лесу проходил легкоатлетический кросс среди коллективов физической культуры органов и подразделений УВД Тамбовской области". Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
