Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[27-07-00]
Факты и мненияВедущий Лев РойтманРоссийская внешняя политика активизируетсяЛев Ройтман: Официальный визит в Москву Тарика Азиза, вице-премьера Ирака, вызвал в Вашингтоне, мягко говоря, раздражение. Впереди сходная реакция, можно думать, на предстоящий, разумеется в Москву, визит министра иностранных дел Ливии. В сентябре во Владивосток прибудет северокорейский диктатор Ким Ир Чен, его накануне восьмиглавого саммита на Окинаве Владимир Путин вывел из международной изоляции. Что касается Окинавы, то и западные, и российские средства массовой информации оценивают очень по-разному этот, реально говоря, первый большой дебют Владимира Путина во внешней политике. Ясно одно - российская внешняя политика становится активной. Вот об этом наш разговор. Участники: Виктор Ясман, ведущий научный сотрудник, американский Совет внешней политики, Вашингтон; Александр Рар, германское Общество внешней политики, Берлин; и Семен Мирский, наш корреспондент, Париж. Российская внешняя политика становится активной - об этом мы говорим сегодня. И начнем с Вашингтона, Виктор Ясман, представлю вас несколько подробнее: вы ведущий научный сотрудник американского Совета внешней политики. Так вот, как эта активность после Окинавы, в связи с текущими внешнеполитическими шагами России, сейчас видится из Вашингтона? Виктор Ясман: Дело в том, что в Соединенных Штатах прежде всего обратили внимание на доктрину внешней политики новую, которую опубликовали в Москве. И отнеслись довольно сдержанно. Отметили, что делает Путин, во многом совпадает с тем, что говорится в доктрине. Отмечают, что в этой концепции внешней политики повторяют и усиливают великодержавную амбициозную риторику, которая уже содержалась раньше в военной доктрине и концепции внешней безопасности, а главное в практических шагах. Прежде всего Соединенные Штаты это единственная страна, которая упоминается в этих документах в негативном контексте. Прямо открыто говорится о том, что интересны Соединенных Штатов противоречат интересам России. Высказывается так же такое ритуальное порицание доктрины НАТО, так же изменение договора по противоракетной обороне. И на этой основе выдвигаются тезисы развития многополярного мира, о сотрудничестве с Индией и Китаем. И вот вы употребили, конечно теперь и Ливию, и Корею, и Ирак. Это все на основе противостояния, якобы, экономическому и силовому доминированию Соединенным Штатам. Вот в связи с этим советник по национальной безопасности, кандидат от демократов Эла Гора Леон Фур отметил, что хотя Соединенные Штаты все-таки надеются на развитие позитива в отношениях России и Америки, некоторые шаги и заявления в Москве становятся просто пугающими. Но и в конце концов, конечно, Соединенные Штаты трудно очень взять на испуг, потому что силы им не занимать. Но в связи с этим возникает вот какая дилемма - соотношение позитивных и негативных рычагов взаимодействия Соединенных Штатов и России. Вот таких негативных рычагов становится все больше и больше, а позитивные все время уменьшаются. Лев Ройтман: Спасибо, Виктор Ясман. Если мы вспоминаем о поездке Владимира Путина в Пекин, тоже незадолго до встречи Восьмерки на Окинаве, то выявляется этот странный элемент, что Россия дружит с кем-то, но обязательно против кого-то. Потому что коммюнике, подписанное в Пекине, явно носит антиамериканский характер. И теперь в Берлин, Александр Рар, ощутимым финансовым итогом поездки Владимира Путина на Окинаву стало то, что там было объявлено Германия (Россия должна Германии 40% 44-х миллиардов долларов в рамках задолженности бывшего Советского Союза) отсрочивает уплату этого долга на 16 лет. Что Шредер и Путин такие же друзья, какими были в свое время были друг Гельмут и друг Борис. Александр Рар: Да, удивительным образом действительно связь Путина с Шредером как-то задействовала, поскольку Путин неслучайно выбрал Германию как одну из первых стран, куда он поехал после того, как стал президентом. В Германии здесь всерьез не берут ни визит иракских политиков в Москву, ни то, что северокорейский диктатор приедет во Владивосток. Известно, что Путин тоже планирует поездку на Кубу. Но сам президент Ирана тоже недавно побывал в Германии. Здесь считают, что Россия не имеет экономических возможностей помочь этим странам всерьез выйти из изоляции, а наоборот считают, что Россия вправе искать для себя, может быть, какие-то новые рынки сбыта. Хотя на это смотрят, на такую политику, довольно снисходительно. Внешняя политика Путина напоминает многим новое мышление Горбачева, как здесь некоторые комментаторы пишут. Здесь в Германии кажется, что Путин хочет повторить то, что не удалось Горбачеву и Ельцину, а привести Россию именно в Европу, сделать Россию частью Запада. Кое-кто спрашивает, а не наступает ли может быть даже романтичная фаза опять в отношениях Европы с Россией. Вспоминается, что Ельцин тогда провалил эту политику по трем причинам. Во-первых, потому что оппозиция в Думе была против сближения России и Запада, а сейчас у Путина в принципе покорная Дума, которая может ему позволить вести такую политику. Но здесь другие два фактора были, которые мешали и провалили тогда эту западную политику. Это чеченская война и решение западных стран расширить НАТО. Вот насчет Чечни здесь абсолютно неясно. И то, что НАТО будет дальше расширяться на Восток, это, по-моему, тоже уже факт. Как с этим Россия будет справляться, как Россия на это будет реагировать, тоже больше вопрос. В Германии задают вопрос - а кто ведет сейчас российскую внешнюю политику? Я думаю, что здесь тоже кое-какие критерии изменились. Ведь при Ельцине, который внешней политикой мало занимался, внешнюю политику вели то Козырев, а после 96-го года Примаков, они в большей мере на нее влияли. Сейчас к внешней политике подключился еще другой орган, я имею в виду Совет безопасности во главе с Сергеем Ивановым, не путать его с Игорем Ивановым, министром иностранных дел. Вот Сергей Иванов, я думаю, тот типичный человек, который очень хитро, с определенной политической игрой, с манипуляциями, это человек высокого ранга из ФСБ, ведет именно закулисную внешнюю политику, поддерживая и, может быть, продвигая традиционную внешнюю политику МИДа. Лев Ройтман: Спасибо, Александр Рар. Вы так элегантно обошли Игоря Иванова, главу внешнеполитического ведомства, как мы понимаем, не случайно. Это ведомство наверняка не ведет никакой активной внешней политики, оно может только подыгрывать внешней политике, которую ведут сегодня другие. И в связи с этим, когда думаешь о направлениях активной новой российской внешней политики и видишь эти точки направлений - Ливия, Ирак, Куба, Северная Корея, да и Пекин, то у меня, например, в связи с этим не остается ни малейшего сомнения, что это не та политика, о которой думал Горбачев. Это та политика, к которой привыкли люди сегодня, отвечающие за российскую внешнюю политику, в своей прежней жизни, в том числе и в должностной, в ФСБ, быть может. Ибо это все советские клиенты те, кто были названы. И теперь в Париж, Семен Мирский, на Окинаве никакого сближения, никакого потепления в личных отношениях Жак Ширак - президент Франции, Владимир Путин - президент России, не произошло. Тем не менее, все еще впереди. И как видится активная внешняя политика на этом витке, политика российская, из Парижа? Семен Мирский: Лев, поскольку ваш вопрос был достаточно длинным, я попытаюсь ответить на него кратко. Когда Ельцин назначил никому тогда не известного Владимира Путина своим преемником, у всех здесь, по меньшей мере во Франции, был на устах один естественный вопрос - кто вы, Владимир Путин? Спрашивается: приблизились ли мы сегодня к ответу на этот вопрос? Да, пожалуй, в какой-то мере и отчасти благодаря встрече на Окинаве, о которой вы только что говорили. Вот анализ газеты “Либерасьон”: “Владимир Путин не является политическим деятелем. Его единственным проектом является укрепление собственной власти и влияния его клана”. И далее: “Для Владимира Путина весь мир разделяется на две категории - его люди, близкие ему люди и все остальные, в которых он видит врагов”. Эта особенность Путина, сформированного в школе КГБ и постигающего мир категориями, которые ему были там привиты, объясняет в значительной степени внешнюю политику Путина. И вы очень точно и метко заметили, Лев, что Путин работает с прежними клиентами, с клиентами Советского Союза. В этом отношении он принимает тех же людей, он ориентируется на те же страны, не в последнюю очередь страны третьего мира, которые были традиционными клиентами, которым он поставлял оружие. Так что в этом отношении про Путина очень уместно спросить, как сделал на днях политический обозреватель парижской газеты “Фигаро” - Путин лидер или лидируемый, ведущий или ведомый? И сам факт постановки этого вопроса содержит в себе ответ: Путин пока не ведет, его ведут, он заложник идеологии так называемой великой державы, а этот урок, как говорится, мы уже проходили. Вот вкратце ответ на ваш вопрос. Лев Ройтман: Спасибо, Семен Мирский, Париж. Виктор Ясман, мне удобно повторять эту банальную максиму - внешняя политика является продолжением политики внутренней. Так вот, глядя из Вашингтона, как видится это вам, вы ведущий научный сотрудник американского Совета внешней политики - укрепляет ли то, что делает во вне страны Владимир Путин его внутреннюю политику, каковы бы ни были ее цели? Виктор Ясман: Прежде, чем ответить на вопрос, я все-таки хочу маленькое замечание сделать. Я почувствовал разницу ощущений в Европе по отношению к политике Путина, особенно в словах Александра Рара. И хочу подчеркнуть, что вы, Лев, абсолютно правы, что это типично советская попытка сделать какой-то такой раскол между Европой и Соединенными Штатами, к которой нынешняя российская политика немножко более благоволит, чем к Соединенным Штатам. И это еще раз подчеркивает происхождение Путина. А что касается внешней политики и соотношения того, что делает Путин внутри страны, то тут явно отслеживается полная, я бы сказал, гармония. Ведь наступление на средства массовой информации, полное презрение к любым законодательным процедурам, открытое силовое давление на политических оппонентов, наконец, конечно, война в Чечне. Еще хотел бы отметить момент в Центральной Азии, образование вот этого нового как бы такого союза опять же на антиамериканской основе. Все это вместе взятое выстраивает некий вектор. И я бы тут говорил о большей уже явной тенденции, такой, что эта тенденция несомненно может привести Россию еще в более трудное положение, чем она находится. Дело в том, что впечатление такое в Вашингтоне, что Путин и его ближайшее окружение находится в состоянии опасного самогипноза. Этот самогипноз вызван, очевидно, успехами на выборах, определенная поддержка населением курса, но это очень краткосрочное и, я считаю, очень гибельное для России направление. Лев Ройтман: Спасибо, Виктор Ясман, Вашингтон. Я хочу заметить, что в финальном коммюнике окинавского саммита Восьмерки Россия участвует на равных с семеркой других, но если мы имеем в иду, что Семерка, так называемая ГС, это наиболее индустриально развитые страны мира, где сейчас присутствует и Россия, на равных, как мы видим, в итоговом документе, то возникает все же вопрос: что является тем фактором, той основной компонентой этого включения на равных в Восьмерку, которым располагает Россия? И я, видимо, пытаюсь вломиться в открытую дверь, потому что директор Института Соединенных Штатов и Канады Сергей Рогов пишет, что, буквально цитирую его из “Независимой газеты” за 26-е июля: “В условиях, когда экономические возможности страны резко сократились, надежный потенциал ядерного сдерживания является наиболее важным фактором сохранения статуса великой державы”. Александр Рар, в связи с этим, не вызывает ли это опасений в Германии? Александр Рар: Вы знаете, в Германии действительно жутко боятся нестабильности в России и понимают, что Россия стучится во все двери, хочет определенного признания как великой державы. Здесь, в принципе, с Америкой договорились, что России, во всяком случае в ближайшие 20 лет, нет места ни в НАТО, ни в Европейском союзе, ни в тех ключевых мировых организациях, которые будут определять мировую политику. Но для того, чтобы успокоить российские амбиции, Россию таким образом подключают сейчас к Восьмерке, демонстрируя, что ведущие индустриальные страны Запада готовы сидеть с Россией вместе за круглым столом, где обсуждаются вопросы, но ничего по-настоящему не решается. В Германии кажется, что у Путина есть четкая цель. Поэтому, мне хочется сказать, что и критика путинской политики здесь есть, может быть есть доля определенного цинизма. Здесь понимают, что Путину нужна определенная доброжелательность Запада, чтобы навести определенный порядок в стране. А Западу, особенно немецким предпринимателям, очень хочется получить свои деньги назад, которые они вложили в русскую экономику. И здесь всем кажется, что для того, чтобы рыночная экономика в России по-настоящему процветала, нужен какой-то определенный этап именно, может быть, наведения порядка. Считают, что, может быть, Путину удастся этот порядок навести, поэтому его сейчас таким образом, как мне кажется, и поддерживают. Лев Ройтман: Семен Мирский, как во Франции относятся к тому, что Владимир Путин намерен приехать во Францию, но не в рамках двусторонних отношений, а только потому, что Франция сейчас возглавляет по ротации учреждения Европейского союза. Чего ожидают от этого визита? Семен Мирский: Во-первых, о встрече на Окинаве, там, кстати, был какой-то завтрак, общий правда, не с глазу на глаз, не тет-а-тет между Путиным и Шираком и там, якобы, по меньшей мере писали газеты, произошло некоторое потепление атмосферы. Ширак и Путин нашли общую сферу интересов, а именно виды дальневосточного спорта, спортивной борьбы и, якобы, они там мило обменялись репликами, в которых каждый доказал, что он в этой области что-то понимает: Путин на практике, а Ширак по меньшей мере в теории. Что же касается предстоящего, это будет в октябре этого года, приезде Путина в Париж, то здесь не все еще окончательно. Конечно это будет многосторонняя встреча, это будет парижский саммит с участием других глав государств. Но не исключено, что к тому времени приезд Путина как бы переквалифицируется в государственный визит. Напомню, что Париж единственная из столиц больших европейских держав, в которой Путин еще не побывал со времени своего избрания на пост президента России. Что же касается, я бы хотел сейчас все-таки ответить на ваш вопрос, как видят внешнюю политику Путина или государственную политику России взглядом из Парижа. Вы, несомненно, слышали недавнее заявление главы французской дипломатии Юбера Ведрина о том, что Россия никогда не может стать членом Европейского союза. Попробуем представить себе эти же слова из уст того же Ведрина в годы правления Ельцина, не говоря уже об эпохе Горбачева. Вспомним, Горбачев называл Европу “нашим общим домом” и в Европе с этим соглашались, с этой постановкой вопроса. Действительно, России место в Европе, вся российская культура, российская интеллигенция, как говорят французы, ее смысл существования заключался в стремлении в Европу. И вдруг довольно ответственный человек, глава французской дипломатии говорит - нет, России никогда не бывать в Европе. Почему он это говорит? Я думаю, что я подвел к ответу на этот вопрос: это и есть эффект Путина, который переориентировал российскую политику и возвращает ее на стезю, на тропу, которой до него шла политика советская. Лев Ройтман: Спасибо, Семен Мирский. Я ограничусь одним коротким замечанием в связи с тем, что после поездки Путина на Окинаву так много говорят о каких-то борцовско-спортивных элементах пребывания его там, и вы говорили об этом тоже, Семен Мирский. Так вот, знаете, вспоминается, что президент Соединенных Штатов Джералд Форд прекрасно когда-то играл в бейсбол, но ко внешней политике это не имело ровным счетом никакого отношения. Точно так же как искусство наездника, которым отличался Рональд Рейган, а Билл Клинтон хорошо играет на саксофоне. Но все это интересно и приемлемо, когда отношения по другим параметрам нормальны. Вот тогда можно вместе и в бейсбол играть, и ездить на лошади, и играть на саксофоне. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
