Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[31-05-00]
Закон и обществоПравовой анализ акции против холдинга "Медиа-МОСТ"Ведущие - Дина Каминская и Константин Симес Константин Симес: 11-го мая против холдинга "Медиа-мост" была проведена акция, которую представители Генеральной прокуратуры называют обычным обыском, а большинство средств массовой информации - силовой операцией, акцией устрашения и даже бандитским налетом. Дина Каминская: Вот и мы решили принять участие в этой дискуссии. Главную свою задачу видим в том, чтобы ответить на два вопроса. Первый - было ли основано на законе проведение обыска в помещении холдинга? И второй - были ли при проведении обыска и выемке документов и аппаратуры соблюдены нормы уголовно-процессуального законодательства? Итак, были ли у Генеральной прокуратуры основания для того, чтобы провести обыск в помещении холдинга "Медиа-МОСТ"? Константин Симес: В соответствии с уголовно-процессуальным кодексом, обыск может производиться только по уже возбужденному уголовному делу, по постановлению следователя и с санкции прокурора. Дина Каминская: Если поверить заместителю Генерального прокурора Василию Колмогорову, который осуществлял руководство всей операцией против "Меди-МОСТ", и в прокуратуру действительно поступили заявления от некоторых сотрудников холдинга, видимо, бывших, о том, что работники департамента безопасности "Медиа-МОСТ" вели за ними наружное наблюдение и прослушивали их телефонные разговоры, то следует признать, что у прокуратуры были достаточные основания для возбуждения уголовного дела по статьям 137-й, 138-й и 183-й Уголовного кодекса Российской Федерации. Константин Симес: Эти статьи предусматривают ответственность за нарушение неприкосновенности частной жизни, нарушение тайны телефонных переговоров и незаконное получение и разглашение сведений, составляющих коммерческую тайну. Если такие заявления действительно поступили в прокуратуру, у следователя были основания вынести постановление о возбуждении уголовного дела и проведении обыска в помещении департамента безопасности, а у прокурора - и то, и другое. Дина Каминская: А теперь посмотрим, не были ли нарушены нормы уголовно-процессуального законодательства при проведении самого обыска и при выемке найденных документов и аппаратуры. Надо сказать, что действующий уголовно-процессуальный кодекс, хотя и был принят еще в 60-х годах, в этой части не устарел. В нем детально регламентированы права и обязанности как тех, кто проводит обыски и выемки, так и тех, у кого они производятся, причем, на всех стадиях этих следственных действий. Согласно уголовно-процессуальному кодексу: "Приступая к выемке или обыску, следователь обязан предъявить постановление об этом". Константин Симес: За тем, как начинался обыск в здании "Медиа-МОСТ", мы, как и тысячи других телезрителей, наблюдали сами. Сотни людей в камуфляжных формах, в масках, с автоматами наперевес ворвались в здание холдинга. Никаких документов они не предъявляли, охрану здания просто оттолкнули. А затем они разбежались по этажам и, как свидетельствует присутствовавший при этом начальник правового управления группы "Медиа-МОСТ", в течение не менее получаса проводили обыск. Проводили в отсутствии сотрудников прокуратуры. Ну а постановление о производстве обыска было предъявлено только через несколько часов. Дина Каминская: Думаю, естественно встает вопрос: для чего понадобилось в легальной, мирной организации проводить обыск с участием нескольких сотен бойцов в масках и с автоматами? Вот, к примеру: председатель комитета Государственной Думы по безопасности Гуров, в прошлом он, напомню, ответственный сотрудник Министерства внутренних дел, объясняет, что это было необходимо для того, чтобы обеспечить фактор внезапности. Не скрою, довольно странный ход рассуждений. А разве, если бы обыск проводился не в сопровождении вооруженных людей в масках, а сотрудниками прокуратуры и Министерства внутренних дел в обычных формах, без автоматов, разве в этих условиях фактор неожиданности не был бы обеспечен? Константин Симес: Столь же беспомощными и нелогичными выглядели доводы, которые приводит по оправданию участия в операции против "Медиа-МОСТ" вооруженных бойцов Колмогоров. Заместитель Генерального прокурора уверяет, что это было необходимо, я хочу процитировать его буквально, "для физической защиты лиц". Ну, такой довод был бы оправдан, если бы речь шла об обыске в логове какой-нибудь бандитской группы, скажем, солнцевской группировки, тамбовской, а не в организации, в которой работают вполне мирные люди, ожидать от которых вооруженного сопротивления просто смешно. Дина Каминская: Найти точное определение тому, как правоохранительные органы провели акцию против холдинга "Медиа-МОСТ", оставаясь в правовом поле, невозможно. И приходится согласиться с теми, кто считает, что эта акция больше похожа на бандитский налет, нежели на следственные действия. Трудно не согласиться с распространенным в обществе убеждением, что правоохранительные органы преследовали вполне определенную цель - запугать не только НТВ и другие входящие в "Медиа-МОСТ" газеты и радиостанции, но и любые независимые от государства средства массовой информации. Константин Симес: Но вернемся, однако, к вопросу о том, когда представителю холдинга было вручено постановление о проведении обыска или, как обычно это называют, ордер на обыск. Дина Каминская: Нарушение процессуального закона тут было не только в том, что ордер был предъявлен лишь тогда, когда обыск шел уже полным ходом. Было допущено еще одно нарушение: ведь ордер-то был выдан только на проведение обыска в помещении департамента безопасности, а проводился во всех помещениях холдинга, включая и кабинет его владельца - Владимира Гусинского. Нарушение, допущенное Генеральной прокуратурой, было исправлено лишь к вечеру, когда подвезли ордера на обыск всех помещений, принадлежащих или арендованных холдингом. Константин Симес: Не менее грубые нарушения уголовно-процессуального кодекса были допущены и в ходе обыска, и при выемке найденных, а затем и изъятых документов и аппаратуры. Чтобы создать гарантию против фальсификации результатов обыска, уголовно-процессуальный кодекс устанавливает непреложное правило - обыск, любые выемки обязательно производятся в присутствии лица, у которого они производятся, либо у его представителя и в присутствии понятых. Дина Каминская: В обязанности понятых, как гласит статья 135-я уголовно-процессуального кодекса, входит следить за тем, как производится обыск, а затем удостоверить, что обнаружено и изъято было именно то, что следователь указал в протоколе. Для того, чтобы понятые могли выполнить эту задачу, они прежде всего должны неотлучно присутствовать именно в том помещении, где производится обыск. Понятые же, привлеченные для участия в обыске в помещении холдинга "Медиа-МОСТ", физически не имели такой возможности. Например, в здании холдинга в Палашовском переулке - четыре этажа, на каждом 35 кабинетов, и обыск производился во всех комнатах одновременно. Число же понятых, по утверждению представителей "Медиа-МОСТ", не превышало четырех. Константин Симес: Кроме того, закон предписывает, что понятыми могут быть только независимые граждане. Независимыми они должны быть и от лица, у которого производится обыск, и от правоохранительного органа, который производит обыск. Именно поэтому категорически запрещается привлекать в качестве понятых сотрудников органа, осуществляющего обыск или выемку. Понятно, что только при соблюдении этого правила участие понятых может обеспечить соблюдение требований закона следователями, оперативными работниками, производящими обыск и выемку. Дина Каминская: А между тем, поведение тех, кого следователь представил в качестве понятых при проведении обыска в помещении холдинга "Медиа-МОСТ", дает основание полагать, что, очевидно, это были сотрудники именно тех органов, которые осуществляли силовую акцию против холдинга. Константин Симес: По свидетельству руководителя департамента безопасности "Медиа-МОСТа", понятые, присутствовавшие 11-го мая в здании, в котором производился обыск, следили не за действиями тех лиц, которые производили обыск, как это, собственно, полагается по смыслу закона, а за сотрудниками холдинга. Дина Каминская: Все сказанное в совокупности дает основания считать, что в нарушении требований уголовно-процессуального кодекса в данном случае в качестве понятых выступали не независимые граждане, а специально подобранные следствием лица, скорее всего из числа сотрудников правоохранительных органов. Но это означает, что фактически обыск и выемка в холдинге "Медиа-МОСТ" были проведены без понятых. Константин Симес: Не была при проведении этой акции соблюдена и другая норма, весьма четко сформулированная в уголовно-процессуальном кодексе. При обыске и выемке должно присутствовать лицо, у которого производится обыск или его представитель. Цель этой нормы ясна - создать условия для того, чтобы недобросовестные сотрудники правоохранительных органов не могли бы подбросить документы или предметы, могущие послужить основанием для привлечения лица, у которого производится обыск, к уголовной ответственности. Дина Каминская: О том, что лица, у которых проводился обыск в помещении холдинга, не имели возможности воспользоваться этим правом, рассказывают очевидцы. Да и мы сами могли наблюдать по телевизору, как сотрудников холдинга выдворили из кабинетов, где производился обыск, загнали в несколько комнат, откуда люди в масках и с автоматами их не выпускали. Вот так поступили руководители операции с теми, кому они в соответствии с положениями уголовно-процессуального закона обязаны были разъяснить их право присутствовать при всех действиях следователя и делать заявления и замечания по поводу этих действий. Таким образом, есть все основания признать, что в ходе обыска в помещении холдинга "Медиа-МОСТ", проводившегося под непосредственным руководством работников Генеральной прокуратуры, были нарушены все ключевые нормы уголовно-процессуального кодекса, регламентирующие порядок проведения этого следственного действия. Константин Симес: Одновременно с обыском в помещении холдинга было проведено и другое следственное действие- выемка. В соответствии с уголовно-процессуальным кодексом выемке подлежат только документы и предметы, имеющие значение для того конкретного дела, в связи с которым производится обыск. Ведь если дать следственным властям право производить любые выемки, да еще тогда, когда дело не возбуждено, то любой человек, если только он по тем или иным причинам, в том числе и политическим, вызывает недовольство властей, может стать жертвой полицейского произвола. Дина Каминская: Напомню, формально обыски и выемки в помещениях "Медиа-МОСТ" были проведены в связи с обвинением департамента безопасности этого холдинга в том, что его работники якобы вели наблюдение за сотрудниками холдинга, собирали сведения об их частной жизни, прослушивали телефонные разговоры, которые те вели, находясь на работе. Обвинения, как видим, выдвинуты вполне конкретные и этим четко очерчен круг и характер документов и предметов, подлежащих выемке. Константин Симес: Однако, вопреки утверждению заместился директора Федеральной службы безопасности генерала Здановича, оборудования для подслушивания телефонных разговоров в помещении холдинга, как утверждает один из его руководителей Малашенко, просто не было. Так что естественно, что его и не нашли. Изъята была, категорически утверждает Малашенко, обычная учрежденческая АТС. Дина Каминская: Что же касается документов, то они изымались без предварительного просмотра и без разбора. Среди них, как стало известно, были и документы, не имеющие никакого отношения к департаменту безопасности, против которого прокуратура возбудила дело. И уж совсем анекдотично звучит сообщение о том, что изъяты были несколько кассет сериала "Менты" и программы "Итоги". Константин Симес: Все это свидетельствует, что при выемке были грубо нарушены положения уголовно-процессуального кодекса, запрещающие изымать документы и предметы, не имеющие отношения к возбужденному делу. Дина Каминская: При выемке в "Медиа-МОСТ" были нарушены требования процессуального закона не только при отборе документов и предметов, подлежащих изъятию, закон был нарушен и тем, как это изъятие проводилось и тем, как оно было оформлено. Согласно уголовно-процессуальному кодексу, все документы и предметы, подлежащие выемке, должны быть предъявлены лицу, у которого производится обыск или его представителю, а затем занесены в протокол. Причем в протоколе должен быть указан мера и количество изъятого, индивидуальные признаки изымаемых предметов. Все изъятое должно быть упаковано и опечатано. Константин Симес: Последняя, особенно важная гарантия прав лиц, у которых была произведена выемка, закон предписывает, чтобы вскрытие опечатанного обязательно происходило в их присутствии или в присутствии их представителей. Все эти положения установлены ля того, чтобы исключить возможность подмены изъятого и создания, таким образом, фальсифицированных доказательств, подтверждающих версию обвинения. Дина Каминская: Все изъятое в "Медиа-МОСТ" действительно было опечатано, причем опечатано именно 11-го мая, то есть в день проведения обыска. Однако, через несколько дней по государственным телеканалам были показаны аппараты, якобы изъятые во время обыска. Константин Симес: Поскольку представители холдинга даже не приглашались в прокуратуру для присутствия при вскрытии коробок, в которых была упакована изъятая аппаратура, остается предположить, что либо ящики с предметами, изъятыми при обыске, были распечатаны в отсутствии представителей холдинга, либо, что показаны были аппараты, не имеющие к "Медиа-МОСТ" никакого отношения. И в том, и в другом случае мы имеем дело с грубым нарушением закона. Дина Каминская: Так что это нарушение, как и все те другие нарушения норм уголовно-процессуального кодекса, которые были допущены в ходе обыска и выемки, сводят по существу к нулю ее результаты. Ни один суд не примет, во всяком случае, не должен принять, доказательства, добытые в ходе всей этой акции, ее юридический результат равен нулю. Константин Симес: Но политический резонанс оказался весьма ощутимым. Пожалуй, все сколько-нибудь значительные политические движения и партии, кроме правительства и "Единства", все оценили обыск в "Медиа-МОСТ" как силовую акцию против независимого от государства средства массовой информации. Дина Каминская: Особенно важно, что уполномоченный по правам человека Олег Миронов расценил и сам обыск, и то, как он был проведен, как покушение на конституционный принцип свободы слова и печати. Правда, заключения уполномоченного по правам человека не имеют обязательной силы. Цель таких заключений - привлечь внимание компетентных органов власти, да и самого президента к грубым нарушениям прав человека. Думаю, в данном случае президент, как гарант конституции, должен был незамедлительно реагировать на заключения уполномоченного по правам человека. Константин Симес: Ходя со дня обыска в холдинге "Медиа-МОСТ" прошло уже немало времени, президент не счел нужным лично отреагировать на происшедшее. Либо он не считает, что акция, проведенная со столь грубыми нарушениями закона, заслуживает его внимания, либо он вообще не видит оснований для того, чтобы публично осудить тех, кто руководил этой противозаконной акцией. Дина Каминская: Не разубеждает, кстати сказать, в этом и появившееся 22-го мая сообщение, в котором со ссылкой на какого-то неназванного сотрудника президентской администрации, сказано, что "ни президент Путин, ни руководство президентской администрации не были в курсе планов, касающихся действий правоохранительных органов в отношении "Медиа-МОСТ". И выражается сожаление по поводу формы проведения этой акции. Однако, эта акция была проведена со столь грубыми нарушениями закона и, я бы сказала, подчеркнуто демонстративно, что уже в силу одного этого она приобрела общенациональное общественное значение. В таких условиях ни какой-то, к тому же анонимный, сотрудник президентской администрации, а Владимир Путин лично или, в крайнем случае, через своего пресс-секретаря должен был публично, четко заявить о своем отношении к тому, что произошло 11-го мая в ходе силовой акции против независимого средства массовой информации. И до тех пор, пока это не сделано, будут сохраняться основания считать, что правы те, кто расценивает все происшедшее, как знаковое событие, свидетельствующее о стремлении власти возродить государственный контроль над средствами массовой информации. |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
