Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[14-07-04]
Продолжение политикиСуд над Слободаном МилошевичемАвтор и ведущая Ирина Лагунина
Айя Куге: Уже два раза Международный трибунал в Гааге откладывает продолжение, то есть начало второй части, судебного процесса над бывшим сербским и югославским лидером Слободаном Милошевичем. У Милошевича очень высокое кровяное давление, и специалисты должны решить, когда он будет способен выступить перед судом и начать свою защиту. Процесс столетия - так его назвали чуть более двух лет назад, когда Слободан Милошевич впервые вступил в зал Гаагского трибунала. В течение этого времени Слободан Милошевич болел шестьдесят дней. В последнее время суд по его делу заседал лишь три дня в неделю. Чтобы не утомить обвиняемого. На вынесение доказательств обвинения и допроса около трёхсот свидетелей было потрачено 284 рабочих дня. Были и серьёзные процессуальные проблемы - заболел и позже умер главный судья по делу Милошевича Ричард Мей. Пришлось его заменить. Перед началом второй части судебного процесса я спросила у видного белградского адвоката Срджи Поповича, какие, по его мнению, статьи обвинения уже можно считать более или менее доказанными. Срджа Попович: Когда я сравнил обвинения с показаниями свидетелей прокуратуры, оказалось, что доказано всё. Будет, вероятно, десять-двадцать конкретных преступлений, которые отпадут, но лишь потому, что Гаагский трибунал имеет очень высокие стандарты. Мне кажется, что стандарты даже немного завышены, потому что трибунал постоянно под лупой, каждые его шаг контролируется, и суд не хочет выглядеть предвзято. Как только какая-то мелочь выглядит хоть чуть-чуть сомнительной, они снимают этот пункт обвинений. Доказательства прокурора против Милошевича можно разделить на три группы. Примерно 250 свидетелей давали показания о преступлениях, совершённых на их глазах. Однако, эти преступления не связаны напрямую с Милошевичем, их совершали войска боснийских сербов, "Красные береты" - специальные отряды, военизированные формирования, Югославская народная армия, сербская полиция. Показания этих свидетелей, отдельно взятые, не так впечатляют, потому что все мы знаем: здесь была настоящая бойня. Другая группа свидетелей - это так называемые инсайдеры, люди, которые работали в службе госбезопасности, в полицию, в армии. Они дали показания о той связи, которая существовала между военизированными группировками и войсками, которые действовали вместе, особенно в Боснии. Это показывает, что действия государственной армии и сформированных на месте военизированных групп координировались, велись совместно с одной ясной целью - провести этнические чистки на тех территориях, которые Сербия надеялась однажды включить в свой состав. А самая важная группа свидетелей - люди, которые были на самых высоких постах в Югославии. Они дали показания, что Милошевич имел ключевое влияние на события и вместе с лидерами хорватских и боснийских сербов он планировал политику, осуществлял этот план и ежедневно был осведомлён о том, что происходит. Они часто приходили к Милошевичу за распоряжениями. Айя Куге: Но были и свидетели, которые выглядели очень неубедительно, которые, казалось, не всегда говорили правду. Срджа Попович: Да, это относится к свидетелям-албанцам. Но в том случае было ясно, что они просто по сегодняшний день боятся Милошевича. Вы абсолютно правы, ему удавалось разбить их показания и заставить их сомневаться в правильности сказанного, особенно тогда, когда вопросы касались присутствия и действий в Косове их собственной Освободительной армии. В результате Косовские албанцы пытались отрицать даже факт наличия в Косово ОАК, хотя это общеизвестно. Но этот эпизод не имеет никакого отношения к обвинениям, выдвинутым судом против Милошевича. Айя Куге: Как, по-вашему, выглядит защита Слободана Милошевича в Гааге? Срджа Попович: Я считаю, что то, как он построил свою защиту, просто катастрофа. В каждом судебном процессе есть психологический элемент, который имеет такое же значение и оказывает такое же влияние на решение суда, как и фактическое содержание судебных слушаний. Милошевич предстал перед этим судом как, несомненно, интеллигентный, но очень агрессивный, бесчувственный человек, который может легко мириться и принимать насилие. А значит, он выступил как человек, который в принципе был в состоянии сделать всё то, что ему вменяют в вину. Айя Куге: Начинается вторая часть судебного процесса, на котором Слободан Милошевич должен представить своих свидетелей защиты. Он отказывается нанять адвокатов и повторяет, что не признаёт этот суд. Срджа Попович: Что значит: не признаёт этот суд?! Он и до этой второй стадии сам вел свою защиту. Не доказывал ничем, но защищался. То, что он утверждает, что не занимается собственной защитой, на самом деле приём, чтобы избежать вопросов. Кто знает, как повернулся бы процесс, если бы ему задавали вопросы, а он бы на них отвечал. Ведь сейчас он говорит только о том, о чём хочет говорить. Айя Куге: Белградский адвокат Срджа Попович. В суде у Слободана Милошевича нет адвоката, он от него отказался, однако у него есть трое официальных юридических консультантов, которые ему помогают. В здании тюремного изолятора в Швенингене для него специально оборудована канцелярия, в которой он вместе со своей командой готовится к продолжению процесса. В этой комнате телефоны, компьютер. Ему обеспечена полная приватность, его личное право на защиту самого себя полностью соблюдено - дверь в канцелярию открывается двумя ключами одновременно: один ключ у Милошевича, другой у охранников изолятора. Без ключа Милошевича никто туда войти не может. Я разговаривала с профессором юридического факультета Белградского университета Бранко Ракичем, который как раз и является постоянным консультантом Слободана Милошевича в Гааге. Бранко Ракич: Мы в этой канцелярии не целый день. В нормальных условиях она открыта с девяти утра до без пятнадцати пять. Но мы, конечно, не проводим в ней целый день. Особенно теперь, когда господину Милошевичу запрещено работать из-за высокого кровяного давления. Сейчас мы встречаемся ненадолго. Это больше заседания, чем работа. Исключения составляют те дня, когда приходят свидетели. Тогда мы "проходим", проговариваем с ними все темы, по которым они будут давать показания. Айя Куге: Гаагский трибунал решает вопрос, как с целью ускорения процесса и в условиях плохого здоровья обвиняемого, прикрепить к нему адвоката. Ведь сам Милошевич от этого категорически отказывается. Бранко Ракич: Единственный смысл навязать Милошевичу адвоката, которого он не хочет иметь, состоит в том, чтобы дать возможность трибуналу держать весь ход процесса под контролем. Айя Куге: Однако у Срджи Поповича другое объяснение, почему Милошевич так настаивает на роли "сам себе адвокат". Срджа Попович: Адвокаты никогда сами себя не защищают, вне зависимости от того, какова их квалификация. Они знают, что это плохо, это может им навредить. Вы же не можете сами себе оперировать слепую кишку, например, даже ели вы - хирург. Вот также адвокат не может сам себя защищать в суде. И Милошевич, с точки зрения собственной защиты, сделал большую ошибку, взявшись за это дело самостоятельно. Но я думаю, что его и не интересует собственная защита. Он рассматривает судебный процесс как политическое мероприятие. Ему и не нужен защитник. Защитник бы только выхолостил политический запал его речи, потому что пытался бы заниматься фактами, которые Милошевича совершенно не интересуют. Айя Куге: Юридический консультант Слободана Милошевича Бранко Ракич эти намерения своего клиента и не скрывает. Бранко Ракич: Если бы это был настоящий суд, где его целью было бы обращение к судьям, которые должны вынести решение по его делу, аргумент, как найти себе достойную защиту, имел бы смысл. Но в данном случае, аудитория Милошевича - только общественность, он обращается только к ней. Смысл его участия в этом процессе в суде, который он не признаёт, - именно обращение к общественности. Если бы вместо него выступал его адвокат, для общественности это не было бы так интересно, как когда говорит сам Слободан Милошевич. Айя Куге: Во второй части процесса Слободан Милошевич намерен в качестве своих свидетелей, свидетелей защиты, пригласить в суд более тысячи шестисот человек. Но как он сможет уложиться в отведенное время - ему для опроса его свидетелей дано сто пятьдесят рабочих дней? И будет ли прок от такой армии свидетелей в суде? Бранко Ракич. Бранко Ракич: Мы не сможем привезти 1631 свидетеля, но зато будем иметь пространство для маневров, и постараемся получить больше времени. Надо учитывать и то, что некоторые свидетели, которые согласились выступить, будут подвергнуты давлению и откажутся. Есть среди свидетелей и такие, кто дал свои показания в письменном виде. Айя Куге: Какую стратегию защиты изберет для себя Милошевич, пока неясно. Но из слов его юридического консультанта можно понять, что она будет политической, а не юридической. Бранко Ракич: Мы следили за тем, что вменяет в вину Милошевичу прокуратура, и в первую очередь будем отвечать на эти обвинения. Но мы не собираемся играть по правилам игры, навязанным прокуратурой: где, в каком селе что творилось во время войны. Мы считаем, что защита Милошевича должна быть уровнем выше, ведь это - защита президента, главы государства, а не какого-то охранника тюрьмы или полевого командира. Мы будем заниматься общей картиной, разбирать ситуацию в целом. Конечно, были преступления на местах, как в каждой войне, тем более - гражданской. Но Милошевич не имеет к этому никакого отношения. Он понятия не может иметь о том, что где-то какой-то пьяный солдат кого-то изнасиловал. Айя Куге: Но в чем суть вашей защиты? Бранко Ракич: Суть прежде всего в том, чтобы доказать кто разрушил Югославию и кто породил войну. Это касается преступного заговора, в чём обвиняют Милошевича. Гаагский трибунал не предусмотрел самое тяжёлое преступление - это преступление против мира. Поэтому они теперь используют это щель в двери, чтобы притянуть его под обвинение в "совместном преступном заговоре". Мы должны показать, кто совершил преступление против мира. А это преступление совершили домашние сепаратисты и их иностранные помощники. Это будет отправной точкой нашей защитной стратегии, и это мы будем доказывать. Повторяю, суть - доказать, кто развязал войну. Айя Куге: По обвинению, Слободан Милошевич несет так называемую командную ответственность. Насколько я понимаю, сам он это отрицает. Но кто войдет в число самых главных свидетелей в его пользу? Бранко Ракич: Часть наших свидетелей будет самого высокого ранга - и по положения, по занимаемой должности, и по авторитету. Это поможет тому, чтобы процесс выглядел серьезнее и привлекательнее для журналистов. Есть у нас одна категория свидетелей, которых мы называем "враждебными свидетелями". Это лидеры государств союза НАТО. Мы требуем от суда, чтобы их вызвали для дачи показаний даже под угрозой наказания, если они откажутся или не ответят. Все они имели контакты с Милошевичем, участвовали в югославском кризисе, им всем есть, что сказать. Я сомневаюсь, что их вызовут в принудительном порядке, но тем лучше, это будет еще одним свидетельством того, что это за суд. Айя Куге: Поясню: Слободан Милошевич требует, чтобы в Гааге появились бывший президент США Билл Клинтон, госсекретарь тех лет Мэдлин Олбрайт, главный американский посредник на Балканах военных времён Ричард Холбрук... Как сообщил мне Бранко Ракич, стать свидетелями защиты уже согласились многие российские политики, историки, военные. В списке свидетелей Евгений Примаков, Виктор Черномырдин, Николай Рыжков, Сергей Бабурин, генерал Ивашов... Я спросила Бранко Ракича, с какими проблемами он сталкивается в процессе подготовки Милошевича к продолжению судебного процесса. Что сейчас является самым трудным? Бранко Ракич: Нехватка времени - огромная проблема. Уголовное дело - необыкновенно объемное. Они обвиняют Милошевича во всём, что случилось в бывшей Югославии. Они дали нам 600 тысяч страниц разных документов. Плюс 35 тысяч страниц стенограмм первой части процесса. И теперь они нас торопят. Мы в неравном положении. Эта их поспешность и суета нам сильно мешает. Может быть, они и преследуют эту цель - нас запутать. Айя Куге: Белградский адвокат Срджа Попович. Срджа Попович: Проблема Милошевича состоит в том, что он отвечает за большое число преступлений. Я могу понять: то, что суд ускоряет процесс, создает Милошевичу определенные трудности. Тяжело изучить весь материал. Но и он сам всё затянул дополнительно - и своими не имеющими отношения к делу выступлениями, и тем, что отказался от помощи адвоката, и своими больничными отпусками, которые берёт постоянно. Айя Куге: Состояние здоровья Слободана Милошевича постоянно вызывает отсрочки процесса. Сколько дней потеряно, уже вопрос статистики. Слушания как таковые явно в несколько раз короче, чем перерывы между ними. Как себя чувствует Слободан Милошевич, спросила я Бранко Ракича, который ежедневно встречается с обвиняемым в тюремном изоляторе. Бранко Ракич: Я стараюсь об этом не говорить, это слишком личный вопрос. Он из тех людей, которые очень привязаны к своей семье. То, что они не могут его посещать, представляет для него большую проблему. Это - составная часть давления, которое на него оказывается. Что же касается состояния здоровья - то у него повышенное давление. Если бы он мог нормально отдохнуть, его здоровье, вероятно, можно было бы привести в норму. У него не первый раз приступ гипертонии. Ему нужен отдых, но они ему его не дают. Срджа Попович: Его проблема в том, что его члены семьи объявлены в розыск за разные криминальные дела. Никто не мешает им посетить его, но они знают, что сразу будут арестованы. Розыск объявили сербские власти, а не международный суд. И никто не виноват в том, что их разыскивают, в этом виновата только сама его семья. Айя Куге: У граждан Сербии в основном отрицательное отношение к Гаагскому трибуналу. Но судебный процесс против их бывшего лидера Слободана Милошевича у них вызывает противоречивые эмоции. "Мы проиграли войну, которую затеяли, потому нас и судят. Была ли та война справедливой или нет, другой вопрос. А в войне совершают преступления и победители, и проигравшие", - говорит белградская женщина. "Трибунал в Гааге надо закрыть, потому что он предвзятый и судит главным образом только сербов", - еще одно мнение прохожего на улице. "Пусть судят в Гааге всех, кого нужно, если это поможет улучшить ситуацию здесь. Мне не жалко Милошевича. Мне жалко только, что он не вернул нам деньги, которые награбил" - другое мнение жительницы Белграда. "Я думаю, что Слободана Милошевича надо судить в Сербии - мы были больше всех наказаны, мы больше всех пострадали от его власти. Мы были его узники. Я верю в рассказ, что жертвы, в конце концов, начинают испытывать чувство привязанности к своему палачу и мучителю. Мы коллективно, как нация, привязаны к своему тирану. Даже тем людям, которые его не поддерживали, порой приятно, когда он триумфально выступает на том суде", - присоединяется к разговору еще одна прохожая. "Слобу нужно было судить здесь. Он нас первых искалечил, потом остальных. Какой Гаагский трибунал, это глупость!" - считает прохожий. И следом за ним: "По-моему, нет никакой логики в том, что нас судят те, кто нас бомбил и кто так же должен был бы отвечать перед неким судом по военным преступлениям. Да, они судят Милошевича, но они не имеют право на это, мы должны его судить". Вот как размышления обычных сербов комментирует видный белградский адвокат Срджа Попович. Срджа Попович: Понимаете, здесь никак не раскачается судебный процесс против людей, которые убили премьер-министра! Как вы думаете, как бы выглядел суд над Слободаном Милошевичем в Белграде, рядом с двумя миллионами людей, которые раньше за него голосовали?! С полицией, личный состав которой остался прежним, которая ему служила. С прокурорами, которых он назначил. На первый взгляд, как будто разумно - судить у себя. Но это лишь отговорка, чтобы вовсе не судить. Здесь в Сербии после бомбардировок НАТО создалась антизападная атмосфера. И эти настроения сейчас направлены против главной международной организации, с которой мы должны сотрудничать - против трибунала. Мне кажется, люди размышляют так: нас просто хотели наказать, поэтому нас и бомбили. Никто из них не сравнивает это с бомбёжками Сараева в течение четырёх лет, где погибли десятки тысяч людей. Проводя бомбовые удары, руководство НАТО делало все возможное, чтобы жертв было как можно меньше, у них был такой политический принцип. А у нас во время этих бомбовых ударов он, Милошевич, специально делал так, чтобы как можно больше людей погибло. Это был парадокс так называемой войны с НАТО. Я лично думаю, что люди здесь больше хотели бы видеть фиаско международного трибунала, а не триумф Милошевича. А то, что говорят, что он нам принес самое большое зло: Думаю, никто с нами, сербами, в этом не согласится. Не знаю, где у нас он нашел семь тысяч человек, чтобы расстрелять. А с другими народами он это сделал. Айя Куге: Гаагский трибунал объявил, что намерен сделать процесс против Слободана Милошевича более эффективным. Специалисты считают, что с сегодняшними темпами он не будет закончен ни через два, ни через три года. Срджа Попович: Этот судебный процесс против Слободана Милошевича необыкновенный процесс. У юристов есть поговорка: медленная правда - плохая правда. Приговор должен быть вынесен в самый короткий срок. И не только потому, что, возможно, кто-то невиновный сидит в тюрьме все это долгое время судебного разбирательства, но и потому, что жертвы ожидают возмездия сразу, а не через десять лет. Но таких прав, какие есть у Слободана Милошевича в тюрьме, я нигде в мире не видел. Не существует еще такой суд, который позволил бы одному обвиняемому тратить сотни часов на политические выступления, не имеющие никакого отношения к обвинениям. Это - мой упрёк суду. Айя Куге: Судебный процесс против бывшего сербского лидера Слободана Милошевича, который ведет Международный трибунал по военным преступлениям, совершённым в бывшей Югославии, очень сложный. Впервые глава государства, хоть и бывший, встает перед лицом международного правосудия. И именно из-за той политики, которую он вел, будучи государственным деятелем. Слободан Милошевич, несомненно, был ключевой фигурой во время развала Югославии, в годы югославских войн. Он практически вел три войны, хотя полностью отрицал любое участие Сербии в конфликтах в Боснии. И какая ирония судьбы: Милошевич оказался перед трибуналом в Гааге, который сам не признаёт, несмотря на то, что именно он в 1995 году в рамках Дейтонских мирных соглашений поставил свою подпись под документом, который и дал добро на формирование этого международного судебного органа! А первый обвиняемый трибуналом из Сербии был отправлен в Гаагу во время правления Милошевича. Много упрёков поступает в адрес Гаагского трибунала. И от пострадавших в годы конфликтов, и от юристов-профессионалов. Многие из них считают, что этот суд плохо организован, обвинения против Милошевича носят слишком общий характер - края не видно. Но ни один судебный процесс не является совершенным. Ведь так же жёстко когда-то критиковали и Нюрнбергский процесс над руководителями нацистской Германии. Однако все аналитики согласны: главной проблемой Гаагского трибунала является главный обвиняемый - Слободан Милошевич, который то признаёт, то не признаёт суд, то готов участвовать в процессе, то не готов. Появились даже опасения, что из-за состояния его здоровья судебный процесс может быть приостановлен или отложен на долгое время. А жертвы тех лет войны ждут правды. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
