Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[15-05-04]
Документы прошлогоРедактор и ведущий Владимир Тольц "Похищение" КапицыЕлена Зубкова: В эфире еженедельная программа "Документы прошлого". Сегодня ее ведут Владимир Тольц и Елена Зубкова. Владимир Тольц: Документы, с которыми мы вас познакомим, расскажут об одной нашумевшей истории 70-летней давности. О ней писали тогда газетчики многих стран, ее подробности обсуждались в научных кругах, ей посвящали секретные отчеты агенты НКВД. Речь идет о так называемом "похищении" Петра Капицы - советского физика, работавшего в Великобритании, которого родная страна решила затребовать назад. Это случилось в 1934 году. Елена Зубкова: Надо сказать, что 2004 год вообще пройдет во многом под "знаком Капицы". В этом году исполняется 110 лет со дня рождения ученого и 70 лет с момента основания Института физических проблем Академии Наук. Петр Леонидович Капица был и его отцом-основателем, и долгие годы бессменным директором. Совсем недавно увидела свет книга, рассказывающая как раз об этом периоде в жизни Капицы. Она называется "Капица, Кремль и наука". И сегодня у нас в студии один из авторов этой книги - историк Владимир Дмитриевич Есаков. Владимир Дмитриевич не один год провел в архивах, разыскивая новые документы о Капице и истории его взаимоотношений с Кремлем. Поэтому мой первый вопрос к нашему гостю будет именно о документах. Владимир Дмитриевич, все-таки за последние 10 лет было опубликовано много документов и самого Петра Леонидовича Капицы, и людей, близко его знавших. Что нового удалось обнаружить в архивах Вам, о чем мы еще не знали? В частности, об этой истории с "похищением" Капицы в 1934-ом. Владимир Есаков: Дело в том, что подавляющее большинство документов Петра Леонидовича Капицы, которые публиковались до начала 90-х годов, представляли из себя ничто иное, как то собрание, которое отложилось в его личном архиве. Прежде всего принципиально новым является то, что мы в разное время и с разной целью ознакомились с так называемой тематической подборкой политбюро ЦК, посвященной Институту физических проблем. После того, как было принято решение о Капице, по рекомендации Сталина был для него определен высокий куратор. Этим куратором был тогдашний председатель Госплана, заместитель председателя правительства Валерий Иванович Межлаук. И вот сохранилось двухтомное досье, показывающее абсолютно в полном объеме весь тот комплекс вопросов, по которым происходил стык между ученым и властью. Елена Зубкова: Мы сегодня познакомим наших слушателей с некоторыми документами из этого уникального собрания. Владимир Тольц: Давайте вернемся, однако, к началу этой истории. Итак, в 1921 году Петр Капица, тогда еще, в общем, малоизвестный молодой ученый, в составе делегации Российской академии наук приезжает в Великобританию. Когда делегация гостила в Кембридже, академик Иоффе попросил своего знаменитого коллегу Эрнеста Резерфорда взять Капицу на стажировку в свою лабораторию. Вскоре Капица становится не только одним из ведущих сотрудников Резерфорда, но и получает собственную лабораторию. В 1929 году его, иностранца, избирают действительным членом Лондонского Королевского общества, а еще через год он получает от Общества 15 тысяч фунтов стерлингов на организацию новой лаборатории. Создание этой лаборатории становится крупным событием в мире не только науки, но и политики. Ее открывает Стэнли Болдуин, известный политический деятель Англии, трижды занимавший пост премьера страны. О Капице и его исследованиях пишут все крупные британские газеты. Елена Зубкова: Надо еще сказать, что все это время Капица не только сохранял советское гражданство, но и регулярно приезжал в Советский Союз. Приезжал вместе с семьей, навещал родственников, общался с коллегами. Так случилось и летом 1934 года. С той лишь разницей, что в тот раз обратно в Кембридж Петра Леонидовича не пустили. Пока он собирался в обратный путь, из Ленинграда в Англию, в Кремле в срочном порядке готовились решения по "делу Капицы". В это время Сталин находился на отдыхе в Сочи. Оставшиеся в Москве, "на хозяйстве" Куйбышев и Каганович 20 сентября 1934 г. отправили Сталину шифротелеграмму следующего содержания: "Строго секретно. Шифром. Сочи. Тов. Сталину. Ученый физик, гражданин СССР, Капица вновь прибыл в СССР. По нашему поручению тов. Пятаков вел с ним переговоры о работе в СССР, Капица отказался по мотивам: а) исключительных условий, которые ему предоставлены в Англии для научной работы (хотя т. Пятаков предлагал ему все, что он потребует); б) личной обязанностью перед руководителем Кембриджского института Резерфордом, который помог ему стать ученым с мировым именем; в) незаконченности некоторых работ, начатых в Англии, после окончания которых, через несколько лет, он готов работать в Союзе, гражданством которого он очень дорожит. Капица заявил, что все свои изобретения он готов дать Союзу и приглашает любую научную делегацию в его лабораторию в Кембридже для принятия его изобретений, а также студентов для обучения. В частности, в бытность в Харькове Капица передал физико-химическому институту чертежи его машины по производству жидкого гелия (жидкий гелий устраняет всякое сопротивление проводимости электрического тока и тем самым вызывает революцию в электротехнике).
Мы предлагаем: а) поговорить с Капицей еще раз от имени правительства; б) если переговоры не приведут к желательному результату, задержать Капицу для отбывания воинской повинности, которую он не отбывал еще; в) во всяком случае, не выпускать Капицу за границу даже временно, так как есть все основания думать, что он больше не вернется в Союз, а изобретения скроет; г) в крайнем случае применить арест. Задержание Капицы в Союзе вызовет большой шум в Англии (известны его связи с Болдуином, Саймоном и другими политическими деятелями Англии), на основании чего Крестинский решительно возражает против задержания. Мы думаем, что такому положению, когда наш гражданин снабжает чужую страну изобретениями, имеющими военное значение, надо положить конец. Просим срочно сообщить Ваше мнение. Куйбышев, Каганович". Владимир Тольц: Сталин дал свое согласие на задержание Капицы. Его шифровка ушла в Москву 21 сентября в 17.45. Но уже через несколько часов, в 22. 55. Сталин диктует новое послание. По-видимому опасаясь, что его ретивые соратники могут наломать дров, он уточняет: "Кагановичу, Куйбышеву В дополнение к моей шифровке № 66. Капицу можно не арестовывать формально, но нужно обязательно задержать его в СССР и не выпускать в Англию на основании известного закона о невозвращенцах. Это будет нечто вроде домашнего ареста. Потом увидим. Сталин" Владимир Тольц: Упоминая "закон о невозвращенцах", Сталин имел в виду постановление ЦИК 1929 года, которое называлось так: "Об объявлении вне закона должностных лиц - граждан СССР за границей, перебежавших в лагерь врагов рабочего класса и крестьянства и отказывающихся вернуться в СССР". Лица, уличенные в подобном преступлении, обвинялись в государственной измене и подлежали расстрелу. Так что, если бы Капицу действительно привлекли к ответственности по этому закону, домашним арестом дело не ограничилось бы. Елена Зубкова: На первый взгляд создается впечатление, что решение о задержании Капицы было принято спонтанно, хотя на самом деле переговоры с ним по поводу возвращения велись уже давно, по крайней мере с 1926 года. Почему же все это время власть и ее полномочные представители пытались ученого все-таки уговорить, а в 1934-ом вдруг решили не церемониться? Что же произошло в 1934 году - в советской науке, в стране или, может быть, в мире - что так резко изменило ситуацию? С этим вопросом я обращаюсь к нашему гостю - Владимиру Дмитриевичу Есакову. Владимир Есаков: Мне хотелось бы обратить внимание на одно очень любопытное обстоятельство. В стремлении заполучить Капицу обратно для работы в Союз были заинтересованы обе стороны - и физики, особенно коллеги, которые прекрасно понимали, что из себя представляет Петр Леонидович как учений и инженер. Николай Николаевич Семенов, академик Абреймов, академик Челышев - это ближайшие ученики Абрама Федоровича Иоффе, они неоднократно обращались к нему с просьбой приехать и звали его сюда. Это желание не только оформлялось частными письмами, но оно находило поддержку и со стороны руководителей научного фронта, особенно той его части, которая была связана с развитием промышленности - Троцкого, Каменева, Бухарина, Арманда. И Петр Леонидович иногда откликался на это. Он приезжал в страну три раза, выступал с консультациями. А в 34 году он приехал по приглашению на менделеевский юбилейный съезд, посвященный столетию со дня рождения Дмитрия Ивановича Менделеева. Это был год, когда с Ленинградом прощалась Академия наук, в этот года Академия была переведена в Москву. Менделеевский съезд по существу был таким прощанием с академическим Петроградом. Это с одной стороны. С другой стороны, после прошедшего недавно 17 съезда партии произошло одно формальное изменение. При распределении обязанностей внутри секретарей ЦК руководство культурным фронтом взял на себя сам Сталин, до этого им занимался Молотов. И вот с 34 года Сталин руководит не только Политбюро и особым сектором, но и Культпропом ЦК. Владимир Тольц: Уже через несколько дней после того, как Сталин дал свою санкцию на задержание Капицы, его вызвали в Москву. В Москве Петр Леонидович беседует с заместителем председателя Совнаркома Валерием Межлауком. Он него ученый узнает, что путь назад отныне для него закрыт. Жена Капицы, Анна Алексеевна, вспоминала об этих днях так: "Мы уже стали понемногу собираться в обратный путь, как неожиданно его вызвали в Москву, в Совнарком. Он пробыл там долго, а когда вернулся, сказал: "Знаешь, они не пускают меня назад, в Кембридж". Для Петра Леонидовича это было полнейшей неожиданностью и очень тяжелым ударом. В тот же вечер мы поехали обратно в Ленинград, и я хорошо помню эту ночь в поезде. Он был страшно потрясен, невероятно, все рухнуло. Он потерял лабораторию, только что построенную для него, с новыми приборами". Владимир Тольц: А тем временем по Ленинграду ползли смутные слухи, что Капица то ли временно задержан, то ли уже арестован. О настроениях академической публики сообщалось в секретной сводке Управления НКВД по Ленинградской области. Документ датирован 1 октября 1934 г.: "29-го утром среди академических кругов распространился слух, что КАПИЦА задержан в Советском Союзе как гражданин СССР за измену родины. Слух этот произвел большое впечатление. Бывший член организационного комитета Менделеевского съезда академик ГРЕБЕНЩИКОВ сказал: "Мы тут ни причем, ведь не могли же мы влезать ему в душу, когда приглашали на съезд, а он оказался таким мерзавцем". Академик ВЕРНАДСКИЙ: "Задержание КАПИЦЫ - международный скандал и большая ошибка советского правительства, которую немедленно надо исправить". Проф. ФРАНК: "Решение правительства вполне разумно, нечего КАПИЦЕ делать за границей, пусть работает здесь". Проф. ФРЕНКЕЛЬ: "Это очень хорошо, надо посадить КАПИЦУ здесь за работу, только я сомневаюсь, выполнят ли это решение до конца". Большая часть академических работников относится к оставлению Капицы в Советском Союзе удовлетворительно. Молодые научные работники особенно довольны оставлением КАПИЦЫ, отмечая его большой опыт и возможность учиться у него". Елена Зубкова: И совсем иными глазами смотрел на все эти события сам Петр Леонидович. Уже спустя месяцы, 7 мая 1935 года, он писал председателю Совнаркома Вячеславу Молотову: "После моего оставления все было сделано, чтобы я потерял уважение к себе. Первые четыре месяца на меня не обращали внимания и не дали даже хлебной карточки и только, видимо, чтобы напугать меня, три месяца за мной рядом на улице ходили два агента НКВД, которые изредка развлекались тем, что дергали меня за пальто. ...Я до сих пор не могу понять, с какой целью все это делается, так как на практике это привело к тому, что распугало от меня большинство ученых и знакомых, а на меня имело только эффект угнетения моей нервной системы". Владимир Тольц: На родине коллеги старались обходить Капицу стороной. Мало ли что. А в Великобритании уже забили тревогу. 12 октября 1934 года Эрнест Резерфорд, обеспокоенный отсутствием Капицы, пишет письмо советскому полпреду в Англии Ивану Майскому. "Дорогой г-н Майский! Летом этого года профессор Петр Капица и его жена, которые лично Вам известны, посетили СССР, где они побывали неоднократно, и присутствовали на Менделеевском съезде. Г-жа Капица прибыла в Кембридж в начале этой недели и сообщила мне, что ее мужу было воспрещено вернуться вместе с нею и что он задержан в России. В качестве Председателя Правления Королевского Общества Лаборатории Монда, директором которой является профессор Капица, я несу ответственность перед Кембриджским Университетом и Королевским Обществом за работу этой лаборатории. Поэтому очень важно, чтобы профессор Капица вернулся в Кембридж возможно скорее, не только для продолжения своей работы, но и для руководства исследовательскими работами ряда студентов. В связи с этим, я буду весьма благодарен Вам, если поможете ускорить возвращение проф. Капица. Я уверен в том, что его задержка является результатом недоразумения, которое скоро выяснится ...". Владимир Тольц: Майский, естественно, не был полномочен решать такого рода вопросы. И он направляет письмо Резерфорда своему непосредственному начальнику - наркому по иностранным делам СССР Максиму Литвинову. Литвинов делает с него копии и посылает для сведения членам Политбюро. Экземпляр номер 1 уходит Сталину. Члены Политбюро совещаются, что же ответить Резерфорду. Наконец, 30 октября было принято решение, и в Лондон уходит письмо за подписью полпреда Майского. "Дорогой Лорд Резерфорд, Прошу простить меня за задержку с ответом на Ваше письмо от 12 октября. Вызвана она тем, что я был в отпуске и только что вернулся в Лондон после более чем двухмесячного отсутствия. Ваше письмо, касающееся г-на Капицы, было передано мне сразу после моего прибытия, и в своем ответе я хотел бы объяснить, как обстоятельства дела. Действующая в Советском Союзе система заключается в том, что Советское правительство планирует не только экономику страны, но и распределение трудовых ресурсов, включая и распределение научных работников. Пока наши научные учреждения могли решать поставленные перед ними задачи с помощью наличных научных работников, Советское правительство не выдвигало никаких возражений против работы г-на Капицы в Кембридже. Сейчас же, однако, в результате необыкновенного развития народного хозяйства СССР, связанного с успешным завершением Первого и энергичным выполнением Второго пятилетнего плана, наличного числа научных работников не хватает, и в этих условиях Советское правительство сочло необходимым использовать для научной деятельности внутри страны всех тех ученых - советских граждан, которые до настоящего времени работали за границей. Г-н Капица относится к этой категории. Сейчас ему предложена чрезвычайно ответственная работа в Советском Союзе по его специальности, что позволит ему развить в полной мере свои способности как ученого и гражданина своей страны. Мне очень жаль, если Вам, под чьим руководством проходила в Кембридже научная деятельность г-на Капицы, его перевод на работу в Советском Союзе причинит какие-то неудобства. Я надеюсь, однако, что Вы поймете и оцените должным образом причины, побудившие Советское правительство принять свое решение в отношении г-на Капицы. Весьма искренне Ваш, Майский" Елена Зубкова: Я хочу спросить нашего гостя. Владимир Дмитриевич, о какой такой "чрезвычайно ответственной работе" Капицы в Советском Союзе упоминал в своем послании Майский? Чем в это время Петр Леонидович занимался? Владимир Есаков: Его заявление было чисто декларативным. Дело в том, что Петр Леонидович Капица после того, как его задержали здесь, он первое время отдыхал. От момента его задержания до принятия постановления Политбюро, на основании которого был создан институт, прошло четыре месяца. Эти четыре месяца он гулял, посещал Ботанический сад в Санкт-Петербурге, и он начал заниматься проблемами физиологии. Дело в том, что он постоянно твердил, что в тех условиях, в которые он поставлен сейчас, не имея своей лаборатории, он вынужден будет изменить специальность, и, вероятнее всего, он начнет заниматься проблемами мускульной энергии, то бишь вопросами физиологии. Владимир Тольц: Действительно, в Советском Союзе у Капицы не было ни технических, ни финансовых возможностей, чтобы продолжать кембриджские разработки. И он принял решение сменить сферу своей научной деятельности, и это все происходит не от хорошей жизни. Но такой поворот вовсе не устраивал тех, кто организовал его задержание. Советской власти нужен был Капица, продолжающий исследования на одном из самых приоритетных научных направлений - физике низких температур и сверхпроводимости. Не лишним будет упомянуть, что эти работы имели и оборонное значение. Поэтому предложение Капицы заняться своего рода продолжением "дела Павлова" было воспринято его высокопоставленными кураторами как демонстрация и саботаж. Валерий Межлаук, главный переговорщик с Капицей, жаловался на несговорчивого ученого Сталину. Его записка датирована 4 ноября 1934 года. "ЦК ВКП(б) тов. СТАЛИНУ Согласно решению Политбюро физик Капица оставлен в СССР и уже свыше месяца ходит без дела, так как не желает за него браться. Поскольку мне было поручено переговорить с Капицей и от имени правительства передать ему, что он обязан остаться в СССР, вести здесь свою научную работу и внести на наше рассмотрение свои предложения, как эту работу организовать, я поручил 26 октября секретарю затребовать от Капицы представления этих предложений. Капица ответил в установленный срок письмом (...) Смысл письма такой (как, впрочем, и его устные заявления): Правительство может заставить Капицу остаться в СССР, но не может заставить его заниматься тем делом, которое он делал для англичан. Поэтому он, Капица, заботится теперь сугубо творческим вопросом "механизма мышечной работы" у проф. Павлова, который любезно соглашается дать ему возможность работать в его лаборатории. Капица хочет, по моему мнению: 1) просаботировать решение правительства, оставившего его для работы по физике, а не биологии, 2) самое главное, сохранить верность англичанам, щедро ему платавшим, и лучше забросить работы, которые он вел в Англии, чем делать их у нас и для нас. Поэтому предлагаю: Поручить т. Пятакову вызвать Капицу, разъяснить ему, что он обязан продолжить начатые в Англии работы и что при этом условии он получит все необходимое для работы и для него и его семьи. Если Капица и после этого не образумится, арестовать его и заставить работать. Межлаук" Владимир Тольц: Если поверить этой информации Межлаука, получается, что Капица категорически отказывался продолжать исследования, начатые в Англии, в Советском Союзе, у себя на родине. На самом деле Петр Леонидович неоднократно выражал свою готовность немедленно приступить к работе по старой тематике, но как только у него будут для этого все необходимые условия. Первое, о чем он просил - это приобрести технический архив и оборудование его кембриджской лаборатории, а также начать переговоры об этом с Резерфордом. Но Сталин медлил, не давал ответа, как сейчас говорят, "держал паузу". Елена Зубкова: Наконец, 21 декабря 1934 года Политбюро рассмотрело специальный вопрос - "О Капице". В свой день рождения Сталин решил преподнести "подарок" ученому. Сменить, как говорится, кнут на пряник. Политбюро постановило организовать в составе Академии Наук Институт физических проблем. Его директором назначался профессор Капица. На этом "дары" не кончались. Капица должен был получить 5-7-комнатную квартиру в центре Москвы и дачу в Крыму. А также новый роскошный Бьюик. Наконец, Сталин дал санкцию начать переговоры с Кембриджским университетом о покупке лаборатории для Капицы. В общем, все, как в сказке. Осталось только спросить у нашего гостя, насколько эта "сказка" воплотилась в действительность? Владимир Есаков: Дело в том, что это был достаточно длительный период, и смысл его состоял в том, что правительство решило действовать по своим принципам. И первоначально для переговоров с Резерфордом был использован Майский, и эти переговоры шли по дипломатическим каналам. Но никакие дипломатические каналы, никакие межгосударственные отношения не могли содействовать решению этой проблемы. Возможность была только единственная - предоставление реальной лаборатории реальному человеку. Резерфорд готов был сделать все для предоставления научного оборудования в Советский Союз для работы Капицы, но только для него. И до тех пор, пока не был допущен с разрешения Политбюро контакт Капицы с самим Резерфордом, никаких успехов эти переговоры не имели. Владимир Тольц: И в дальнейшем отношения Петра Леонидовича Капицы с власть предержащими складывались весьма непросто. Можно в этой связи вспомнить о его письмах Сталину в защиту репрессированных ученых и конфликт со всесильным тогда Берия. Но это уже будут другие истории. Может быть, мы расскажем о них нашим слушателям в следующих выпусках "Документов прошлого". |
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
