Мы переехали!
Ищите наши новые материалы на SvobodaNews.ru.
Здесь хранятся только наши архивы (материалы, опубликованные до 16 января 2006 года)
  |
          |
|
23.12.2024
|
||||||||||||||||||
|
|
|||||||||||||||||
|
|
[23-06-04]
Продолжение политикиИрак: в стремлении к Карбале и НаджафуАвтор и ведущая Ирина Лагунина
Ирина Лагунина: В апреле во время пятничной молитвы в мечети в Куфе Муктада ас-Садр заявил: Муктада ас-Садр: Много верующих, мужчин и женщин, пришли ко мне и попросили разрешения стать мучениками и осуществить это право на мучение. Я повторяю им: подождите. Ирина Лагунина: В том числе и по вине ас-Садра в Ираке всю весну проходили столкновения - в Наджафе, в Басре, в пригородах Багдада. Теперь этот молодой человек, ас-Садру всего 31 год, заявляет о том, что создает собственную партию. Шииты в Ираке составляют от 55 до 60 процентов населения. Это - самое крупное арабское шиитское сообщество на Ближнем Востоке. 12 миллионов последователей этой ветви ислама. Для сравнения, второе по численности арабское шиитское большинство - в Ливане - всего миллион 200 тысяч человек. В Ираке находятся основные шиитские святыни. Четвертый халиф мусульман, и основной халиф шиитов - Али - провозгласил своей столицей город Куфу, а захоронен в Наджафе. Его сын аль-Хусейн, третий и самый почитаемый имам шиитов, был убит и захоронен в Карбале вместе со своим братом - воином аль-Аббасом. Самарра - место рождения двенадцатого имама, известного по имени аль-Махди (ведомый). Это мифическая личность - основа философии шиитской религии, что когда-то наступит век справедливости и правды - поскольку имам аль-Махди должен вернуться в качестве мессии. И вот теперь именно в этих местах - в Наджафе, Карбале, Куфе - пытается утвердить свою власть молодой шиитский проповедник ас-Садр, заявивший о формировании собственной политической партии. Мы беседуем с экспертом Института мира Соединенных Штатов Фалехом Джабаром. С какой политической программой выступает ас-Садр? Фалех Джабар: Его политическая программа прозрачна и проста - она основана на семейной истории. Он хочет вернуть статус своей семьи и стать ее лидером. Что я имею в виду? То, что все остальные семьи основали свои политические партии и осуществляют духовное руководство через политические программы. Поскольку имя отца и имя дяди - ас-Садр - стало символом мобилизации людей и их борьбы за свой правовой статус, он хочет этим воспользоваться: для семьи и через семью. Конечно, он больше склоняется к чисто религиозному руководству и лидерству, имея в виду в качестве лидера себя, а не духовные круги. Так что он в основном стремится к власти и престижу. Ирина Лагунина: Фалех Джабар, вашингтонский институт мира. Отец Муктады Мохаммад Садек ас-Садр - один из лидеров шиитского Ирака, погиб в 1999 году при невыясненных обстоятельствах. Кто-то напал на его машину, когда он с сыновьями ехал по городу Наджаф. Говорят, что это сделали люди Саддама Хусейна, поскольку бывший глава Ирака был недоволен его политической активностью и, особенно, требованиями освободить из заключения шиитских лидеров. Дядя Муктады - аятолла Сайид Мухаммад Бакир ас-Садр, в числе ведущих людей шиитского Ирака. Его перу принадлежат исследования Ислама, как, например, отношение ислама к экономике. Он - один из основателей исламистского движения в Ираке. В 1977 году режим Саддама Хусейна приговорил его к пожизненному заключению после того, как последователи аятоллы ас-Садра устроили восстание в Наджафе. В 1979 его выпустили из тюрьмы, но годом позже он вновь попал в заключение за то, что поддержал Иран в ирано-иракской войне. В 1980-м власти его казнили. Молодой Муктада ас-Садр теперь несет это имя семьи. В отличие от других шиитских лидеров, он не был в ссылке, не был в иммиграции при режиме Саддама Хусейна. Правда, его духовный наставник живет в Иране - это аятолла Казем аль-Хаири. Иран и Ирак - единственные две страны, в которыми знаком Муктада. Так что в своей политической и религиозной позиции ас-Садр взял от своей семьи, а что - от аль-Хаири, своего иранского наставника? Мой второй собеседник - сотрудник Института изучения ближневосточной прессы Нимрод Рафаэли. Нимрод Рафаэли: Прежде всего, он несет с собой выдающееся имя - имя семьи ас-Садра, которая, как считается, берет свои истоки от пророка Мухаммеда. Среди его родственников было много аятолл и один премьер-министр Ирака в 40-е годы. Его отец, его дядя, его два брата, его тетя - были убиты Саддамом Хусейном. И молодой Мукдата ас-Садр хранит чувство глубокой скорби и жажду мести, а также желание установить в Ираке исламский режим, режим исламского шиитского духовенства. Признаки того, какое правление он видит для будущего Ирака, уже сейчас видны в городе ас-Садр, который раньше назывался город Саддама. Это один из пригородов Багдада, в котором живут около 2 миллионов бедных иракских шиитов. Ас-Садр создал там свои собственные полицейские силы, свои суды шариата, свою систему социального обеспечения. И в результате город ас-Садр сейчас практически ничем не отличается от любого иранского города. Такого же рода процесс проходил в последнее время во втором по величине городе Ирака - в Басре, где женщины должны закрывать лицо, а те, кто продает спиртное, просто уничтожаются. Там из-за этого было убито немало христиан. Все это - симптомы или символы исламского фундаментализма. И вот этого хочет добиться для Ирака ас-Садр. Ирина Лагунина: Но какова его политическая программа? Ведь он даже в своем антиамериканизме не очень последователен? В священный месяца Рамадан ас-Садр написал: "Приветствую американский народ, это приветствие человека любящего". Но и до этого он обращался к США как к "гостю в нашем большом доме... миролюбивому народу, как и мы". И в то же время он говорит, что готов отдать жизнь, дабы оккупация прекратилась. Нимрод Рафаэли: Он довольно сильно настроен против Америки. Но ведь и его отец и последователи отца когда-то заканчивали свои проповеди и выступления восклицаниями: "Долой Америку! Долой Израиль!" Так что он следует традициям семьи. Но думаю, что на самом деле скрытая причина антагонизма состоит в том, что его не включили в Правящий совет Ирака, который был создан в июле 2003 года. А что касается его политической платформы, то она проста - принести в страну режим иранского типа. Именно поэтому, когда было назначено новое правительство Ияда Аллауи, он заявил, что не признает его до дня возрождения. Ирина Лагунина: Его поклонники - молодые люди. Что делает его привлекательным для молодежи? То, что он сам молод? Нимрод Рафаэли: Как я уже сказал - имя. Оно привлекательно для многих иракских шиитов. Во-вторых, он харизматичен. И он обращается к тысячам и тысячам молодых иракцев, которые сейчас баз работы и которые хотят как-то себя проявить, что-то делать, в чем-то участвовать. Число его сторонников в потенциале может быть почти безграничным. Ведь безработица сейчас составляет почти 50 процентов. И нет ничего удивительного в том, что многие хотят следовать ас-Садру. Конечно, для того, чтобы поддерживать свою армию, армию аль-Махди, как он ее назвал, ему нужны деньги. Но ходят слухи, что он получает достаточно денег из Ирана. А что касается оружия, то в нем в Ираке недостатка нет, он может легко купить столько, сколько ему нужно, на внутреннем рынке страны. Ему не надо для этого обращаться за помощью за пределы Ирака. Еще внушает беспокойство то, что среди его последователей много неиракцев, людей, которые проникли в Ирак из Ирана и Сирии. А границы открыты, так что это тоже - источник пополнения его армии людьми, которые ищут, как приложить свои силы и как участвовать в активном терроре. Ирина Лагунина: Но вот вы говорите, что ас-Садр, по слухам, получает деньги из Ирана, а ведь его духовный наставник аятолла аль-Хаири в иранском городе Кум практически осудил бои в Наджафе. А ведь этот город стал центром шиизма в те годы, когда Саддам Хусейн закрыл религиозные исследования в Наджафе и Карбале. И у духовных наставников в иранском Куме есть немало последователей в Ираке. Нимрод Рафаэли: Это правда, аль-Хаири, которого считают духовным отцом ас-Садра, подверг критике и ас-Садра, и оккупацию. Но в целом иранское руководство не выступало активно против действий ас-Садра. Похоже, что критика со стороны аль-Хаири была вызвана тем, что ас-Садр не проконсультировался с ним по поводу своих действий. Аль-Хаири назначил его своим представителем в Наджафе, а тот стал независимым, перестал следовать приказам. Возможно, это и вызвало раздражение его духовного отца. Ирина Лагунина: Давайте вернемся его фамильному городу. Насколько я понимаю, этот пригород Багдада был сформирован в 70-е годы, когда в столицу хлынули массы очень бедного шиитского населения. Вызвано это было тем, что Саддам Хусейн повел политику уничтожения частной торговли и репрессий против шиитов. Сразу после падения режима Саддама Хусейна город ас-Садр провозгласил собственную автономию, независимость от правительства в Багдаде. И вот сейчас в этом бедном пригороде столицы ас-Садр установил свои социальные службы и свои законы. Как эта система нравится местным жителям? Нимрод Рафаэли: Город ас-Садр - это его самая большая поддержка. Он там - единственный властелин и хозяин. И этот факт внушает большое беспокойство новому иракскому правительству, поскольку его власть на этот район не распространяется. И даже коалиционные силы не могут установить хоть какого-то рода контроль над этим районом. Люди там следуют его указаниям, и только его. И даже несмотря на объявленное перемирие вооруженные столкновения и стычки между бойцами ас-Садра и сторонниками Систани по-прежнему происходят. Так что он так просто не отдаст этот пригород, как не отдаст и два самых святых в шиитской религии места - Наджаф и Карбалу. Он уже пытался их захватить, его отряды были выбиты людьми Систани, но он опять в Наджафе, его люди окружают святыни и иногда не дают верующим исполнять религиозные обязанности. Ирина Лагунина: Ирина Лагунина: Ас-Садр издал в своем городе фатву, религиозный закон, запрещающий продавать и потреблять алкоголь и распространять видеопродукцию. Еще он издавал фатву, призывающую его сторонников пойти на смерть (дословно, "взорвать себя") в том случае, если Наджаф будет взят силами коалиции. Администрация шиитского духовенства "Хауза" тогда заметила, что права издавать фатвы у него нет. В заявлении духовной администрации говорится: "Кровь, которая прольется в отсутствие легитимной и религиозной фатвы лажет ответственностью на того, кто это устроил - вплоть до дня возрождения". Ас-Садр в силу своего религиозного ранга не должен издавать фатвы. Почему он пошел на этот шаг? Он немного напоминает Усаму бин Ладена. Тот тоже иногда издает фатвы, хотя у него нет на это никакого права. Продолжим беседу с экспертом Института изучения ближневосточной прессы Нимродом Рафаэли. Нимрод Рафаэли: Это, скорее, проблема современного религиозного руководства. В прошлом фатвы издавались только духовными лидерами самого высокого ранга, как, например, аятолла Систани. А сейчас каждый проповедник может издавать фатвы. И фатвы имеют силу среди их последователей. Так что хотя у ас-Садра нет права издавать фатвы, он издает их, потому что у него есть возможность принудить людей эти фатвы исполнять - по крайней мере, в городе ас-Садр. Но в любом случае - будет он издавать фатвы или не будет, его правление будет насаждаться. Ирина Лагунина: Четвертый халиф Али - основной для шиитов - сделал Куфу своей столицей. В 9-м и 10-м веках, во время определения шиизма как религии части общества, основные религиозные тексты, исследования истории и традиций велись в Куфе. Наджаф стал центром духовного развития шиизма веком позже. Как могло получиться, что ас-Садр проповедует в мечети Куфы? Нимрод Рафаэли: Его отец проповедовал в мечети в Куфе. Два главных города шиитов - Наджаф и Карбала, но Куфа - третье святое место. И поскольку он не может вести проповеди в Наджафе и Карбале, он избрал Куфу как центр своей деятельности. Ирина Лагунина: Как он решился противостоять главному духовному лидеру Ирака, хотя в шиизме трудно говорить о главных лидерах. Но все-таки у аятоллы Али аль-Систани большой авторитет в стране. Он - представитель того старого поколения шиитских духовных лидеров, которые вели народ все эти годы преследований шиизма партией "Баас". Я понимаю, что за ас-Садром собственная армия, но все-таки... Нимрод Рафаэли: Сейчас в столкновениях с Систани он проиграл. Но не забывайте, ас-Садр молод, ему только 31 год, а Систани уже 75. Время на стороне ас-Садра. И рано или поздно он полностью подчинит себе святые шиитские места. Ирина Лагунина: Он выбрал для своей армии название "Аль-Махди". Как имя того имама, который должен вновь вернуться в этот мир в день возрождения. Но это - священное имя. Как иракцы относятся к тому, что священное имя украшает боевой отряд из нескольких сотен добровольцев, отряд, который к тому же еще чинит беспорядки? Нимрод Рафаэли: Никто не спрашивал у иракцев, согласны ли они на это или нет. Ясно, что и духовенство, и политическая шиитская элита выступают против ас-Садра. У него нет поддержки в Ираке. Его презирают курды, его ненавидят сунниты, к нему с презрением относится шиитское религиозное духовенство и умеренные светские иракцы, как новый премьер-министр. Так что его власть держится на имени и на том факте, что у него есть вооруженные сторонники. Это - его личные последователи. Если его не будет, то я не уверен, что армия сохранится, что кто-то сможет перенять командование этими отрядами. Без него армия, скорее всего, будет распущена. Ирина Лагунина: Один из самых худших прогнозов состоит в том, что эта армия может превратиться в террористическую сеть. И это беспокойство тем более сильно, что единственный лидер, который поддержал ас-Садра, это лидер организации "Хезболлах". Это отвечало бы природе ас-Садра - прибегнуть к террористической тактике? Нимрод Рафаэли: До сих пор, насколько известно, ас-Садр не прибегал к террористической практике. Но это не значит, что он не воспользуется террористическими методами, если его загонят в угол. Пока, повторяю, он идет только на открытые столкновения - и со сторонниками Систани, и с силами коалиции, и даже полиция в Наджафе уже вступала в бои с армией "Аль-Махди". Ирина Лагунина: Вот за последние два месяца ас-Садр попал в полную изоляцию политической и духовной элитой Ирака. Его поддержка при этом растет или падает? Нимрод Рафаэли: Я ежедневно читаю иракскую прессу. И не видел ничего, что бы свидетельствовало, что поддержка ас-Садра растет - ни среди шиитского духовенства, ни среди светского населения. Даже политические шиитские партии, как "Аль-Дауа" или Верховный совет исламской революции в Ираке, который возглавляет аль-Хаким, не поддержали Муктаду ас-Садра. Сейчас он находится под еще большим давлением, потому что девять партий приняли решение разоружить свои отряды и передать их в ведение общих сил безопасности. Это было особенно сложное решение для Верховного совета исламской революции, который решил расформировать свою армию - Аль-Бадр. Я не исключаю, что ас-Садра все-таки заставят сделать то же самое. Ирина Лагунина: Пока, правда, ограничились тем, что пригрозили лишить их возможности работать на государственной службе, если они немедленно не сложат оружие. Напомню, мы беседуем с Нимродом Рафаэли, экспертом института изучения ближневосточной прессы. Но вот ас-Садр: он хочет власти, он хочет установить форму политического ислама, близкую к иранской. Но разве это соответствует природе иракского шиизма? Нимрод Рафаэли: Исторически духовенство Ирака не вмешивалось в политику. Оно называло себя "молчаливое духовное руководство". Он пришел как громкий духовный лидер. И он, действительно, единственный, кто вышел с лозунгами, не соответствующими исторической традиции шиитского духовенства в Ираке. Это еще одна причина, почему он оказался отвергнутым. Духовное руководство Ирака полагает, что его роль - поддерживать шиитские святыни и поощрять паломничество к ним. А политикой должны заниматься политические партии, некоторые из них - шиитские, но места духовенству в политической эволюции Ирака в этой системе нет. Ирак исторически был относительно светским государством. И новый кабинет министров в Ираке сейчас в значительной степени светский. Кстати, сторонники ас-Садра даже жаловались, что в правительстве нет людей в черных тюрбанах. Ирина Лагунина: Его поведение в последние месяцы как-то повлияло на иракское общество и духовенство? Нимрод Рафаэли: Абсолютно нет. На самом деле, почему его удалось выбить из Наджафа, так это потому, что вожди племен, окружающих этот город, пригрозили послать 4 тысячи вооруженных людей, чтобы вышвырнуть его оттуда. Так что его поддержка сейчас - тонка. Она не идет вглубь - ни в религиозную, ни в племенную структуру Ирака. Но если не удастся расформировать его армию, если по-прежнему будут происходить стычки между его вооруженными бойцами и сторонниками Систани, то это может серьезно подорвать процесс демократизации и формирования стабильного правительства в Ираке. Ирина Лагунина: Нимрод Рафаэли, эксперт института изучения ближневосточной прессы. Вернусь к разговору со специалистом по иракским религиям в вашингтонском Институте мира Фалехом Джабаром. Итак, цели ас-Садра - восстановить престиж семьи и пробиться к власти. Политическая платформа - исламское государство иранского типа. Но сколько найдется людей, готовых за ним последовать, если то, что мы перечислили в этой передаче - его единственная политическая платформа? Фалех Джабар: На самом деле, его движение включило в себя немало бывших сторонников партии "Баас". Именно поэтому в его лексике много лозунгов, идиом, выражений бывшей правящей партии. Но это для него - неестественный язык. Я встречался с ас-Садром. У него вообще нет собственного политического языка, он не знаком с политической лексикой. У него нет политического менталитета. В разговоре со мной он постоянно жаловался на то, что ему не хватает денег, оружия, признания, и так далее. Так что его видение будущего страны не выходит за рамки нескольких лозунгов - ввести в Ираке сухой закон, предписать женщинам носит мусульманские одежды. Ничего, кроме этого, он предложить не может, его мысль дальше этого не распространяется. Ирина Лагунина: Но ведь его семья исповедовала довольно сдержанные взгляды и довольно умеренную интерпретацию ислама. Будут ли сторонники его отца поддерживать такого сына? Фалех Джабар: В шиитской вере принцип равнения по старшим - в том смысле, что простые верующие должны спрашивать совета и следовать суждениям духовных наставников, - этот принцип обязателен. Равняться по духовному лидеру обязательно. Но вот на какого духовного лидера равняться - это уже собственный выбор человека. И когда духовный лидер умирает, его сторонники могут выбрать какого угодно другого духовного лидера. Движение, которое создал отец ас-Садра, включало несколько миллионов сторонников. Единственное, что смог создать ас-Садр-сын, это несколько сотен человек, которые хотели пойти в вооруженный отряд. И еще у сына есть несколько тысяч почитателей. Это - тень его собственного прошлого. Ирина Лагунина: Но, может быть, люди откликнутся на призыв сделать Ирак безалкогольным государством? Фалех Джабар: Приведу вам один пример: я был в Багдаде все прошлое лето. Несколько магазинов, продающих спиртное в района Каррада, рядом с гостиницей "Палестина", где жила вся международная пресса (прямо перед этой гостиницей и находилась та самая статуя Саддама Хусейна, которую свалили в первый день падения режима), так вот, несколько магазинов были разгромлены и закрыты. И что вы думаете? Очень скоро на той же улице, где закрыли 6-7 лавок с алкоголем, возникло около 4 десятков магазинов, продающих спиртное. Так что люди должны сами решить, что они захотят. Но в целом, знаете, иракцы очень любят радоваться жизни и получать от нее удовольствие. И столько шуток на эту тему в стране, даже сейчас. Так что доля сторонников жесткого исламского курса в Ираке незначительна. Это - тонкая прослойка людей, кто хотел бы ввести мусульманские одежды для женщин и запретить алкоголь. Ирина Лагунина: Кстати, в какой-то момент, когда Саддам Хусейн решил показать, в основном соседям, что он - следует нормам Ислама, он закрыл местный завод, выпускавший арак. Этот завод открыли? Фалех Джабар: Завод был уничтожен. Поэтому иракцы сейчас потребляют то, что ввозится из Иордании, Ливана и Сирии. Ирина Лагунина: Фалех Джабар, эксперт вашингтонского института мира, автор книги "Шиитское движение в Ираке". Ас-Садр заявляет, что будет сотрудничать с новым кабинетом министров Ирака только в том случае, если оккупация страны прекратится. Муктада ас-Садр: Я боюсь только Бога. Прежде всего и превыше всего. И я готов отдать свою кровь за эту страну. Но я призываю иракский народ - и это мое второе послание к иракскому народу - не дайте, чтобы моя смерть не остановила отпор оккупации ради независимости и свободы. Ирина Лагунина: Пока у него получилось местное восстание и беспорядки. Лозунг освободительной войны большого числа сторонников не привлек. Другие передачи месяца:
|
|
|||||||||||||||
|
||||||||
| c 2004 Радио Свобода / Радио Свободная Европа, Инк. Все права защищены
|
